Большинство существующих в мире языков объединяется в семьи. Языковая семья – это генетическое языковое объединение.

Но существуют изолированные языки, т.е. такие, которые не входят ни в одну известную языковую семью.
Есть ещё языки неклассифицированные, которых насчитывается более 100.

Языковая семья

Всего насчитывается около 420 языковых семей. Иногда семьи объединяют в макросемьи. Но в настоящее время надёжное обоснование получили лишь теории о существовании ностратической и афразийской макросемей.

Ностратические языки – гипотетическая макросемья языков, объединяющая несколько языковых семей и языков Европы, Азии и Африки, в том числе алтайские, картвельские, дравидийские, индоевропейские, уральские, иногда также афразийские и эскимосско-алеутские языки. Все ностратические языки восходят к единому ностратическому праязыку.
Афрази́йские языки́ – макросемья языков, распро¬стра¬нён¬ных в северной части Африки от Атлантического побережья и Канарских островов до побережья Красного моря, а также в Западной Азии и на острове Мальта. Группы говорящих на афразийских языках (главным образом это различные диалекты арабского языка) имеются во многих странах за пределами основного ареала. Общее число говорящих около 253 млн. человек.

Существование других макросемей остаётся лишь научной гипотезой, требующей подтверждения.
Семья – это группа определённо, но достаточно далеко родственных языков, которые имеют не меньше 15 % совпадений в базовом списке.

Образно языковую семью можно представить в виде дерева с ветвями. Ветви – это группы близких языков. Они не обязательно должны быть одного уровня глубины, важен лишь их относительный порядок внутри одной семьи. Рассмотрим этот вопрос на примере индоевропейской семьи языков.

Индоевропейская семья

Это самая распространённая в мире языковая семья. Она представлена на всех обитаемых континентах Земли. Число носителей превышает 2,5 млрд. Индоевропейскую семью языков считают частью макросемьи ностратических языков.
Термин «индоевропейские языки» ввёл английский учёный Томас Юнг в 1813 г.

Томас Юнг
Языки индоевропейской семьи происходят от единого праиндоевропейского языка, носители которого жили около 5-6 тыс. лет назад.
Но места зарождения праиндоевропейского языка точно назвать невозможно, существуют только гипотезы: называют такие регионы, как Восточная Европа, Передняя Азия, степные территории на стыке Европы и Азии. С большой вероятностью археологической культурой древних индоевропейцев можно считать так называемую «ямную культуру», носители которой в III тыс. до н. э. обитали на востоке современной Украины и юге России. Это гипотеза, но её подтверждают генетические исследования, указывающие на то, что источником хотя бы части из индоевропейских языков в Западной и Центральной Европе послужила волна миграции носителей ямной культуры с территории причерноморских и поволжских степей приблизительно 4500 лет назад.

Индоевропейская семья включает в себя следующие ветви и группы: албанский, армянский языки, а также славянскую, балтийскую, германскую, кельтскую, италийскую, романскую, иллирийскую, греческую, анатолийскую (хетто-лувийскую), иранскую, дардскую, индоарийскую, нуристанскую и тохарскую языковые группы (италийская, иллирийская, анатолийская и тохарская группы представлены лишь мёртвыми языками).
Если рассмотреть место русского языка в систематике индоевропейской языковой семьи по уровням, то это будет выглядеть примерно так:

Индоевропейская семья
↓
Ветвь : балто-славянская
↓
Группа : славянская
↓
Подгруппа : восточнославянская
↓
Язык : русский

Славянская группа языков

Изолированные языки (изоляты)

Их насчитывают более 100. Фактически каждый изолированный язык образует отдельную семью, состоящую только из этого языка. Например, баскский (северные области Испании и сопредельные южные районы Франции); бурушаски (на этом языке говорит народ буришей, проживающий в горных районах Хунза (Канджут) и Нагар на севере Кашмира); шумерский (язык древних шумеров, на котором говорили в Южном Междуречье в IV-III тысячелетиях до н. э.); нивхский (язык нивхов, распространённый в северной части острова Сахалин и в бассейне реки Амгуни, притока Амура); эламский (Элам – историческая область и древнее государство (III тысячелетие - сер. VI в. до н. э.) на юго-западе современного Ирана); хадза (в Танзании) языки являются изолированными. Изолированными называются только те языки, для которых существует достаточно данных и вхождение в языковую семью не было для них доказано даже после усиленных попыток сделать это.

Интересный диалог о происхождении языков, выяснение путей миграции человека путем анализа заимствований обиходных слов, поиск исходного языка прародителя. Увлеченные люди пытаются рассказать простыми словами о своей сложной науке.

Генетическая классификация языков — аналог биологической классификации видов, систематизируя все множество человеческих языков, пришла к цифре в 6000. Но это разнообразие произошло из сравнительно небольшого числа языковых семей. По каким параметрам можно судить о времени, отделяющем язык от праязыка, или два родственных языка друг от друга? О том, можно ли с помощью древа языков установить прародину всех современных языков и реконструировать единый праязык, сегодня после полуночи филологи Сергей Старостин и Александр Милитарев.
Участники:
Сергей Анатольевич Старостин — член-корреcпондент РАН
Александр Юрьевич Милитарев — доктор филологических наук
Обзор темы:
Сравнительно-историческое языкознание (лингвистическая компаративистика) — наука, занимающаяся сравнением языков с целью установления их родства, их генетической классификации и реконструкции праязыковых состояний. Основным орудием сравнительно-исторического языкознания является сравнительно-исторический метод, позволяющий эффективно решать перечисленные выше задачи.
Сравнивать языки можно различными способами. Одним из наиболее распространенных видов сравнения, к примеру, является типология — изучение типов встречающихся языковых явлений и обнаружение универсальных закономерностей на различных языковых уровнях. Однако сравнительно-историческое языкознание занимается только сравнением языков в генетическом плане, то есть в аспекте их происхождения. Таким образом, для компаративистики главную роль играет понятие родства языков и методика установления этого родства. Генетическая классификация языков — аналог биологической классификации видов. Она позволяет систематизировать все множество человеческих языков, насчитывающих около 6000, сводя их к сравнительно небольшому числу языковых семей. Результаты генетической классификации неоценимы для целого ряда смежных дисциплин, прежде всего — этнографии, ведь возникновение и развитие языков теснейшим образом связано с этногенезом (возникновением и развитием этносов).
Концепция генеалогического древа языков предполагает, что с ходом времени различия между языками увеличиваются: можно сказать, что увеличивается расстояние между языками (измеряемое как длина стрелок или ветвей дерева). Но можно ли как-то объективно измерить это расстояние, иначе говоря — как отметить глубину языковой дивергенции?
В случае, когда нам хорошо известна история данной языковой семьи, ответ просто: глубина дивергенции соответствует реально засвидетельствованному времени раздельного существования отдельных языков. Так, например, мы знаем, что время распада общероманского языка (или — народной латыни) приблизительно совпадает со временем распада Римской Империи. Так, постепенно, под влиянием местных языков диалекты народной латыни начинают превращаться в отдельные языки. Французский язык, например, принято отсчитывать от 843 г., когда были написаны так называемые Страсбургские клятвы… Пример с романскими языками, надо отметить, одновременно и очень удачен и крайне неудачен, поскольку эти языки имеют свою, очень специфическую историю: каждый из них возник в результате как бы искусственного «привития» черенка латыни на местную почву. Обычно же языки развиваются более естественно, более органично, и хотя, наверное, мы можем сказать, что у романских языков «время распада» — меньше, в принципе закономерность измерения дивергенции именно таким способом остается неизменной для всех других групп языков. Иными словами, о возможности по чисто лингвистическим данным определить время распада языковой семьи можно только в том случае, если какие-либо из изменений происходят с более или менее постоянной скоростью: тогда по количеству произошедших изменений можно судить о времени, отделяющем язык от праязыка, или два родственных языка друг от друга.
Но какие из многочисленных изменений могут иметь постоянную скорость? Американский лингвист Морис Сводеш предположил, что постоянную скорость могут иметь лексические изменения, и построил на этом тезисе свою теорию глоттохронологии, иногда даже называемой «лексикостатистикой». Основные постулаты глоттохронологии сводятся примерно к следующему:
1. В словаре каждого языка можно выделить специальный фрагмент, который называется основной или стабильной частью.
2. Можно указать список значений, которые в любом языке обязательно выражаются словами из основной части. Эти слова образуют основной список (ОС). Через N0 обозначим число слов в ОС.
3. Доля р слов из ОС, которые сохранятся (не будут заменены другими словами) на протяжении интервала времени t, постоянна (т.е. зависит только от величины выбранного промежутка, но не от того, как он выбран или какие слова какого языка рассматриваются).
4. Все слова, составляющие ОС, имеют одинаковые шансы сохраниться (соответственно, не сохраниться, «распасться») на протяжении этого интервала времени.
5. Вероятность для слова из ОС праязыка сохраниться в ОС одного языка-потомка не зависит от его вероятности сохраниться в аналогичном списке другого языка-потомка.
Из совокупности приведенных постулатов выводится основная математическая зависимость глоттохронологии:
где время, прошедшее от начала момента развития до некоторого последующего момента, обозначается как t (и измеряется в тысячелетиях); N0 есть исходный ОС; λ есть «скорость выпадения» слов из ОС; N(t) есть доля слов исходного ОС, сохранившихся к моменту t. Зная коэффициент λ и долю слов, сохранившихся в данном языке из списка ОС, мы можем вычислить длину прошедшего промежутка времени.
Несмотря на простоту и элегантность данного математического аппарата, он на самом деле работает не очень хорошо. Так, было показано, что для скандинавских языков скорость распадения лексики за последнюю тысячу лет в исландском языке равнялась всего ≈0,04, а в литературном норвежском — ≈0,2 (вспомним, что сам Сводеш в качестве константы λ предполагал величину 0,14). Тогда получаются совершенно нелепые результаты: для исландского языка — около 100-150 лет, а для норвежского — 1400 лет самостоятельного развития, хотя из исторических данных известно, что оба языка развивались из одного источника и существовали независимо около 1000 лет. В таких случаях, когда нам известны исторические данные, говорят об «арахаичности» языков, таких, например, как исландский. Но ведь исторические данные надежно засвидетельствованы не всегда, да и само понятие «архаичности» субъективно и научно не контролируемо. Поэтому вся глоттохронологическая методика иногда ставится под сомнение.
Но, тем не менее, данная методика продолжает существовать и «работать». Дело в том, что есть непреложный эмпирический факт, с которым приходится считаться: чем ближе друг к другу языки, тем больше между ними совпадений в базисной лексике. Так, все индоевропейские языки имеют между собой около 30 % совпадений; все балтославянские языки (т.е. соответственно русский и польский, чешский и болгарский и проч.), а также все германские языки имеют между собой примерно 80-90% совпадений. Налицо таким образом явная корреляция между степенью родства и количеством совпадений в базисной лексике. Но, наверное, необходим какой-то пересмотр основных постулатов глоттохронологического метода и учитывание дополнительных моментов:
1. В случае активных контактов между языками и культурами (а степень активности контакта часто зависит уже вовсе не от лингвистических факторов) возникают многочисленные заимствования, в том числе и в базисной лексике. Надо понимать, что замена одного исконного слова другим, но — также исконным (а именно так происходит распад ОС) подчиняется другим механизмам, чем замена исконного слова — заимствованием.
2. Интервалы времени, в течение которого слово существует в языке, дискретны. Т.е. — в какой-то момент происходит немотивированная смена старых лексем (возможно — из-за накопившихся культурных изменений).
3. Среди слов, составляющих ОС есть более устойчивые слова, а есть и менее устойчивая лексика.
В свое время были выбраны сто слов, образующих ядро базовой лексики (об этом мы уже имели случай рассказывать год назад, когда речь шла о ностратическом языкознании). Естественно, их постоянно пытаются как-то корректировать, но на самом деле лучше этот состав по понятным причинам не менять.
За последние десятилетия стало понятно, что по отношению к древним языкам глоттохронологию следует применять особым образом. Используемый здесь метод исходит из того, что скорость распада основного списка здесь фактически не является постоянной величиной, а зависит от времени, отделяющего язык от праязыка. То есть, видимо, со временем этот процесс как бы ускоряется. Следовательно, один и тот же процент совпадений между современными языками и между языками, зафиксированными, скажем, в 1 в. н. э., будет соответствовать различным периодам дивергенции (при условии, что все они восходят к одному праязыку). Тогда, чтобы вычислить соответствующую датировку, необходимо использовать метод табличной корреляции, при котором учитывается и доля сохранившейся лексики в одном языке, и в паре языков. Затем данные можно будет представить в виде условного генеалогического древа.
Генеалогическая классификация языков. Генеалогическая классификация языков обычно изображается в виде генеалогического древа. Например:

Схема эта, естественно, условна и не полна, но она достаточно ясно отражает существующие представления о языковом родстве в одной части ностратической семьи. Такое изображение языкового родства утвердилось в компаративстике 18-19 веков под влиянием биологии.
Такая схема отражает представления о том, что возникновение родственных языков связано с разделением языка-предка. Существовали и другие представления: так Н. С. Трубецкой в статье «Мысли об индоевропейской проблеме» писал, что языки могут быть родственными в результате конвергенции. Например, индоевропейские — это те языки, которые стали родственными, когда приобрели следующие шесть признаков (именно все шесть вместе, любой из них по отдельности встречается и в неиндоевропейских языках):
1. отсутствие сингарвонизма;
2. консонантизм начала слова не беднее консонантизма середины и конца слова;
3. наличие приставок;
4. наличие аблаутных чередований гласных;
5. наличие чередования согласных в грамматических формах (так наз. сандхи);
6. аккузативность (не-эргативность).
В этой работе используется иное понятие языкового родства: языки называются «родственными» не в случае единства их происхождения, а в случае наличия у них ряда общих черт (любого сорта и любого генезиса). Такое понимание языкового родства предусматривает схему не в виде древа, а виде волн — каждая волна соответствует изоглоссе. Как кажется, было бы полезнее различать эти два понятия — «происхождение от одного источника» и «наличие ряда общих черт».
Изображение родства в виде генеалогического древа подразумевает такое понимание языковой истории: язык распадается на отдельные диалекты, потом эти диалекты становятся отдельными языками, которые в свою очередь распадаются на отдельные диалекты, которые потом становятся отдельными языками и т.д. Чем меньше времени прошло с момента распада общего праязыка рассматриваемых языков, тем ближе их родство: если праязык распался тысячу лет назад, то у его языков-потомков была всего тысяча лет на то, чтобы накопить различия, если же праязык распался 12 тысяч лет назад, то различий в языках потомках за это время успело накопиться гораздо больше. Генеалогическое древо отражает относительную древность распада праязыков в соответствии со степенью различий между языками-потомками.
Так, приведенная выше схема показывает, что праязык, общий для русского и японского (пра-ностратический язык) распался раньше, чем праязык, общий для русского и английского. А праязык, общий для русского и польского, праславянский, распался позже, чем праязык, общий для русского и литовского.
Для построения генеалогического древа какой-либо семьи языков надо не только убедиться, что данные языки родственны друг другу, но и определить, какие языки ближе друг другу, а какие — дальше. Традиционный способ построения генеалогического древа — по общим инновациям: если два (или более) языка обнаруживает значительное количество общих черт, отсутствующих у других языков данной семьи, то эти языки на схеме объединяются. Чем больше общих черт имеют рассматриваемые языки, тем ближе они окажутся на схеме. Содержательно это означает, что общие черты этих языков были приобретены в то время, когда существовал их общий праязык.
Основные проблемы, возникающие при построении генеалогической классификации языков — это, во-первых, определение границ каждого генетического единства (семьи, макросемьи или группы) и, во-вторых, членение данного единства на более мелкие единицы.
Для того чтобы определить границы языковой семьи (или макросемьи), необходимо не только выяснить, какие языки в нее входят, но и показать, что другие языки не входят в нее. Так, для ностратической теории имело огромное значение доказательство того, что, например, северо-кавказские, енисейские и сино-тибетские языки в ностратическую семью не входят. Чтобы доказать это, потребовалось реконструировать общий праязык северо-кавказских, енисейских и сино-тибетских языков (этот язык был назван прасинокавказским), и показать, что он не является ностратическим.
Вообще для того, чтобы постулировать некоторую языковую группу (семью), необходимо показать, что существовал праязык, общий для всех языков, входящих в данную группу и только для них (то есть для того, чтобы утверждать, например, что существует германская группа языков, необходимо реконструировать германский праязык и показать, что для языков, не относимых к германским, он праязыком не является).
Таким образом,
. нельзя доказать отсутствие родства,
. но можно доказать не-вхождение в группу.
Для того, чтобы построить генеалогическое древо языков, лучше всего воспользоваться методом ступенчатой реконструкции: сначала реконструировать праязыки самого близкого уровня, затем сравнить их между собой и реконструировать более древние праязыки и т.д., пока в конце концов не будет реконструирован праязык всей рассматриваемой семьи. (На примере ностратических языков: сначала надо реконструировать праславянский, прагерманский, праиндоиранский, прафинноугорский, прасамодийский, пратюркский, прамонгольский и т.д., потом — сопоставить эти языки и реконструировать праиндоевропейский, прауральский, праалтайский, а также — прадраведийский, пракартвельский и праэскалеутский и, возможно, праафразийские языки; наконец, сопоставление этих праязыков дает возможность реконструировать праностратический язык. Теоретически потом можно будет праностратический язык сопоставить еще с каким-нибудь столь же древним праязыком и реконструировать еще более древние праязыковые состояния.)
Если ступенчатую реконструкцию провести невозможно, то определить генетическую принадлежность языка чрезвычайно трудно; именно поэтому такие языки (они называются языки-изоляты, как баскский, шумерский, бурушаски, кусунда) до сих пор надежно не отнесены ни к одной семье. Заметим, что близкие диалекты в диалектном континууме, как и потомки одного праязыка, имеют общие черты. Значит, необходимо уметь отделять общие черты, приобретенные в результате междиалектных контактов, от общих черт, унаследованных от одного языка.
Метод глоттохронологии также дает возможность построения лексико-статистической стратификации языков. Например, в матрице германских языков каждая объединяемая пара в дальнейшем может рассматриваться как один язык и соответственно объединяются их доли совпадений с другими языками. Однако, надо помнить, что при близком родстве языков возможно их вторичное сближение, при котором трудно отличить более поздние заимствования от исконно-родственной лексики. Поэтому при близком, «заметном», родстве следует не усреднять проценты, а брать минимальный процент, скорее всего отражающий истинное положение дел. Так, голландцы более активно соприкасались со скандинавами, чем немцы: видимо, поэтому процент совпадений у голландского языка со скандинавскими несколько выше, чем у немецкого, и можно предположить, что именно немецко-скандинавские цифры лучше отражают реальную картину дивергенции. Однако при более отдаленном родстве такое вторичное сближение уже невозможно. Между языками теряется всякое взаимопонимание, а следовательно — и возможность удерживать общую лексику под влиянием соседей. При построении генеалогического древа мы поэтому для близких языков (более 70% совпадений) берем минимальную долю совпадений, а для более далеких — усредняем долю совпадений и датировку.
В праязыке наряду с базисной лексикой, существовала также и культурная (названия предметов, созданных человеком, социальных институтов и т.д.). После того, как установлена — на основе анализа базисной лексики — система регулярных фонетических соответствий между языками-потомками, можно определить, какая культурная лексика имеет праязыковую древность: от праязыка унаследованы те слова, в которых выполняются те же соответствия, что и в базисной лексике. По этим словам можно установить некоторые черты культуры народа, говорившего на праязыке (не забывая, однако, что этот народ вовсе не обязательно является предком для всех тех народов, которые теперь говорят на языках-потомках этого праязыка). Метод восстановления протокультуры на основании лексических данных называется немецким термином Wörter und Sachen или по-русски — «Метод слов и вещей». Базируется он на следующем простом наблюдении: если в некоторой культуре (у некоторого народа) есть некоторая вещь, то для нее существует название. Поэтому, если мы восстанавливаем для праязыка название некоторой вещи, то это значит, что носителям праязыка эта вещь была известна. Правда, вполне возможно, что эта вещь принадлежала не культуре данного пранарода, а культуре его соседей. Если же название некоторой вещи в праязыке не реконструируется, то это не означает, что в протокультуре ее не было. Во-первых, всегда остается возможность, что с развитием науки эта реконструкция появится (например, новые языковые данные позволят спроецировать некоторое слово на языковой прауровень), а во-вторых, название этой вещи могло быть по разным причинам утрачено во всех языках-потомках (особенно — если семья небольшая). Так, например, в праавстронезийском языке явно была гончарная терминология, поскольку археологи находят древнюю австронезийцев, но когда они переселились в Полинезию, они перестали изготавливать керамику, потому что оказалось, что на этих островах нет подходящего для гончарного дела материала, и, соответственно, утратили и терминологию. Иногда распространяется какой-то один сорт данной вещи, и его название постепенно вытесняет общее название данной вещи.
Как и при любой реконструкции, при реконструкции протокультуры изолированные факты не могут служить доказательством, и следует рассматривать систему в целом. Действительно, если народ занимается земледелием, то в его языке будет не только слово «хлеб», но и слова «пахать», «сеять», «убирать урожай», названия орудий обработки земли и проч. Для скотоводческих культур, напротив, характерна сильно детализированная система обозначений домашних животных — отдельные слова (часто даже разные корни!) для названий самца и самки, новорожденного детеныша, молодого самца и проч. У охотников же часто названия самца и самки промыслового животного могут не различаться, но обязательно будут названия охотничьего оружия. У народов, занимающихся мореходством, в праязыках будут восстанавливаться названия судов, снасти, паруса и весел. Народы, умеющие обрабатывать металлы, имели развитую металлургическую терминологию — несколько названий различных металлов, обозначение того, чем куют, сам глагол «ковать» (например, для прасеверокавказского восстанавливаются обозначения золота, серебра, свинца, олова/цинка, слово «ковать»).
Веским доказательством наличия некоторой освоенной вещи в культуре служит и обилие вторичных значений, различного рода синонимов и, главным образом, полусинонимов для нее — оно указывает на важность для общества данной категории объектов. Например — огромное количество обозначений верблюдов в языке арабов.
Почему важно реконструировать так называемую общую для народа культурную лексику? Те слова, которые реконструируются достаточно надежно для определенной группы языков, как правило, указывают и на род занятий данного пранарода, и на основную среду его обитания. Иными словами — помогают определить его прародину. Для установления прародины каждой отдельной языковой семьи существуют определенные принципы, проверенные временем и отчасти перенесенные из других наук. Однако, надо отметить, что разные исследователи часто по-разному подходят к данной проблеме, от чего «определение прародины» остается дискуссионным. Необходимо выделить следующие принципы и подходы:
1. Прародина языковой семьи находится там, где наблюдается наибольшая плотность максимально далеких языков и диалектов этой семьи. Этот принцип взят из биологии, он был впервые сформулирован Вавиловым при изучении распространения домашних животных. Поясним, как он действует, на хорошо всем знакомом историческом примере: на небольшой территории Англии диалектов гораздо больше, чем на огромных территориях Америки и Австралии. Объясняется это просто: английские диалекты в самой Англии изменяются примерно с 8 в. н. э., тогда как обособление английских диалектов Америки и Австралии начинается не ранее 16 в. И вообще, иногда проекция отдаленного языкового состояния на гораздо более близкую к нам эпоху, на время, о котором мы знаем очень много и достаточно достоверно, помогает реконструировать какие-то языковые процессы, которые происходили в отдаленном времени. Но тут следует заметить, что данный принцип может сталкиваться с двумя сложностями:
a) если прародина была завоевана (так, видимо, было с прародиной австронезийцев — на Тайвань они могли прийти только с материка, но на материке есть только чамская подгруппа малайско-полинезийских языков, оказавшихся там вторично; пример из более близкого нам региона — прародина кельтов реконструируется, скорее всего, на территории современной Австрии, где сейчас, как известно, доминирует язык германской группы, здесь археология оказывается в противоречии с языковыми данными).
b) при наличии интенсивных контактов с языками различной генетической принадлежности.
2. Другой важный для определения прародины принцип — анализ лексики. В любом праязыке восстанавливаются названия явлений природы, растений, животных. На основании этих данных можно судить о том, где находилась прародина данной языковой семьи. Например, для картвельского языка восстанавливается слово со значением «снежная лавина», и это позволяет сделать вывод, что носители пракартвельского языка жили в горах. Для прауральского языка реконструируются «сосна, ель, кедр, пихта», значит — прауральцы жили в зоне распространения этих деревьев. Но при этом следует помнить, что климат мог измениться, поэтому при реконструкциях такого типа следует учитывать и данные палеоботаники. Но этот метод не дает результатов, если носители данного праязыка ушли в другую зону, ведь при этом обозначения прежних растений и животных теряют актуальность и, естественно, утрачиваются. Видимо, подобная ситуация сложилась в праиндоевропейском языке после отделения анатолийской ветви: кроме названий волка и медведя, других общих для индоевропейцев обозначений животных у анатолийцев нет. Вопрос о прародине индоевропейцев, отметим, до сих пор остается открытим, несмотря на значительные исследования Вяч.Вс.Иванова и Т. В. Гамкрелидзе. Не ясно, то ли индоевропейцы жили сначала в Малой Азии, но затем ушли оттуда, оставив там анатолийцев, то ли они жили где-то в другом месте, а анатолийцы со временем переселились в Малую Азию. Не следует забывать и о так называемых «миграционных терминах» — обозначениях животных и растений, которые в той или иной форме фиксируются в разных, обычно — контактирующих, в том числе и родственных, языках, которые обычно не подчиняются законам фонетических изменений. Например — обозначения ежевики, тутовой ягоды в Европе и некоторые другие.
3. Приблизить к решению проблемы локализации прародины может и анализ заимствований, поскольку известно, что наибольшее число заимствований, естественно, происходит из языка, с носителями которого данный народ был в контакте.
4. Отдельные ученые придают большое значение такому фактору, как культурно-археологические данные. Например, если в той или иной зоне распространен особый вид керамики, то можно предположить, что народ, разработавший данную технику, говорил на одном языке. Но тут важно соответствие данных археологии и лингвистики. Например, если археолог находит определенный боевой топор, пусть даже во множестве экземпляров, а соответствующее слово не реконструируется, то можно сделать вывод, что данная техника была заимствована населением данной области или даже — что все эти топоры были привозными. Одно из наиболее важных достижений, полученных с помощью данного метода, — это локализация прародины афразийской семьи. Культурная лексика афразийцев дает основания относить их культуру к периоду перехода от присваивающего хозяйства к производящему. Распад праафразийской языковой общности датируется примерно 11-10 тысячелетием до н. э., восстанавливаются названия растений и животных, распространенных в те времена в Передней Азии. В 11-10 тыс. до н. э. единственной переднеазиатской культурой, осуществившей переход от мезолита к неолиту, была натуфийская культура, распространенная в сиро-палестинском регионе. Многие хозяйственные термины, восстанавливаемые для праафразийского языка, обнаруживают непосредственные параллели с историческими реалиями наутфийской культуры. Следовательно, Натуф и есть прародина афразийцев. Таким же способом определить прародину индоевропейцев трудно, поскольку общие для всех языков обозначения волка и медведя мало о чем говорят: в зоне из распространения неолитических культур было очень много.
5. Особая область — анализ топонимов, особенно названий рек, гидронимов, потому что они дольше сохраняются (вспомним, как часто меняются названия городов, но как редко — рек!). Однако, названия гидронимов могут переосмысляться, переинтерпретироваться, а говоря иначе — принимать такой искаженный вид, что определить в них исконную основу, которую можно было бы отнести к тому или иному праязыку, уже практически невозможно. Отметим все же распространение на территории Евразии рек с согласными Д-Н (Днепр, Дон, Дунай…). Все это говорит и распространении там индоиранцев…
Проблема глоттогенеза. Вопрос о происхождении человеческого языка, строго говоря, не относится к компетенции компаративистики, но обращают его обычно к компаративистам, поскольку при доказательной возможности реконструкции какого-то единого праязыка неизбежно встает и вопрос, а где этот язык «зародился» и, что еще важнее — как. Впервые этот вопрос был поставлен в античной науке. Согласно одной из теорий, теории «фюсей» («по природе») — язык имеет естественный, природный характер. Согласно другой, теории «тесей» («по установлению») — язык условен и никак не связан с сущностью вещей.
Существует несколько точек зрения на происхождение языка, рассматривающих его с разных сторон:
1. Язык был дан человеку богами.
2. Язык — продукт общественного договора.
3. Знаки языка, слова, отражают природу вещей.
4. Язык развился из трудовых выкриков, когда у первобытных людей в процессе труда «появилась потребность что-то сказать друг другу» (Энгельс).
5. Все слова произошли из четырех элементов, которые первоначально были названиями племен (JON, SAL, BER, ROŠ, теория Марра, дальнейшее развитие языков обусловили «звуковые перебои»: например из *jon возникли такие слова как русское конь и немецкое hund «собака»).
6. Звуковая коммуникация пришла на смену жестовой.
7. Основы слов первого человеческого языка — звукоподражания.
8. Формирование именно человеческого языка связано с появившейся возможностью коммуницировать не только о том, что происходит «здесь и сейчас», но об отдаленных по времени пространствах, предметах и событиях.
Все это довольно сложно; наверное, все данные теории следует применять комплексно, причем надо постоянно помнить, что предположительно реконструируемый праязык всего человечества только по лингвистическим данным все равно сам никогда не ответит на вопрос о собственном происхождении. Тут уже мы переходим в область палеоантропологии и даже биологии (системы коммуникаций в животной среде). Определить, как выглядели первые «звуковые» слова можно в ходе реконструкции праязыка человечества (скорее реально все же — нескольких праязыков). Отметим, что проблема моногенеза не может получить положительного решения в рамках лингвистики: даже, если окажется, что все известные языки восходят в конечном счете к одному праязыку (и этот праязык уже был языком Homo sapiens sapiens), то все равно останется возможность того, что остальные праязыки, возникшие у него, вымерли, не оставив известных нам потомков.
Реконструкция праязыка (праязыков) человечества может быть осуществлена путем последовательного сопоставления друг с другом праязыков макросемей (или более древних генетических единств). Работа в этом направлении уже ведется, несмотря на то, что еще не сделаны реконструкции праязыков многих макросемей и не установлены их связи друг с другом. Праязык человечества, а точнее — одной макро-макро-семьи, получил условное название «Турит».
Говоря о реконструкции праязыков, особенно если учитывать данные глоттохронологии, естественно будет задаваться вопросом о примерных датировках. Так, в настоящее время принято считать условной «датой» распада индоевропейской языковой общности — 5 тыс. лет до н. э., ностратической — 10, афразийской — тоже 10 (поэтому в последние годы эту семью не принято включать в ностратическую), на еще более раннем уровне реконструируется так называемая «евразийская» семья, распад которой датируется условно 13-15 тыс. до н. э. Для сравнения отметим, что распад общегерманской семьи датируется концом 1-го тысячелетия н. э., т. е. уже вполне историческим временем. Славяне выделились в отдельную группу, видимо, в середине 1-го тыс. н. э.
Итак, в настоящее время принято выделять следующие макросемьи:
. Ностратическая (индоевропейские, уральские, алтайские, дравидийские, картвельские, эскалеутские языки);
. Афразийская (древнеегипетский язык, берберо-канарские, чадские, кушитские, омотские, семитские);
. Сино-кавказская (енисейские, сино-тибетские, северно-кавказские, на-дене языки)
. Чукотско-камчатская
Остальные семьи, безусловно, также существуют и представлены большим числом языков, но они изучены мало и их описания менее структурированы и разработаны.
Библиография
Арапов М. В., Херц М. М. Математические методы в исторической лингвистике. М., 1974 Бурлак С. А., Старостин С. А. Введение в лингвистическую компаративистику. М., 2001 Гамкрелидзе Т. В., Иванов Вяч.Вс. Индоевропейский язык и индоевропейцы: реконструкция и историко-типологический анализ праязыка и протокультуры. Тбилиси, 1984 Долгопольский А. Б. Гипотеза древнейшего родства языков Северной Евразии с вероятностной точки зрения//Вопросы языкознания. 1964. № 2 Дреслер В. К. К вопросу о реконструкции индоевропейского синтаксиса//Новое в зарубежной лингвистике. М., 1988. Вып. 21 Дыбо А. В. Семантическая реконструкция в алтайской этимологии. М., 1996 Иллич-Свитыч В. М. Опыт сравнения ностратических языков. М., 1971 Иткин И. Б. Рыбий жир или соколиный глаз//Studia linguarum. 1997. № 1 Мейе А. Введение в сравнительно-историческое изучение индоевропейских языков. М.; Л., 1938 Милитарев А. Ю., Шнирельман В. А. К проблеме локализации древнейших афразийцев: Опыт лингво-археологической реконструкции/Лингвистическая реконструкция и древнейшая история Востока. М., 1984 Старостин С. А. Алтайская проблема и происхождение японского языка. М., 1991 Cтаростин С. А. О доказательстве языкового родства/Типология и теория языка. М., 1999 Трубецкой Н. С. Мысли об индоевропейской проблеме/Трубецкой Н. С. Избранные труды по филологии. М., 1987 Ruhlen M. On the origin of languages. Stanford, 1994 Trask R. L. Historical linguistics. London-N.Y.-Sydney, 1996.

Индоевропейская ветвь языков представляет собой одну из наиболее крупных в Евразии Она распространилась в течение последних 5 столетий также в Южной и Северной Америке, Австралии и частично в Африке. Индоевропейские языки до занимали территорию от Восточного Туркестана, расположенного на востоке, до Ирландии на западе, от Индии на юге до Скандинавии на севере. В состав этой семьи входит порядка 140 языков. В общей сложности на них говорят примерно 2 миллиарда человек (по оценке 2007 года). занимает среди них ведущее место по числу носителей.

Значение индоевропейских языков в сравнительно-исторической лингвистике

В развитии сравнительно-исторической линвистики важна роль, которая принадлежит изучению именно индоевропейских языков. Дело в том, что их семья была одной из первых, которые выделили ученые, имеющих большую временную глубину. Как правило, в науке другие семьи определяли, ориентируясь непосредственно или опосредованно на опыт, полученный при изучении именно индоевропейских языков.

Способы сравнения языков

Языки можно сравнивать различными способами. Типология является одним из самых распространенных их них. Это изучение типов языковых явлений, а также обнаружение на основе этого универсальных закономерностей, существующих на разных уровнях. Тем не менее, этот метод неприменим в генетическом отношении. Другими словами, с помощью него нельзя исследовать языки в аспекте их происхождения. Главную роль для компаративистики должно играть понятие родства, а также методика его установления.

Генетическая классификация индоевропейских языков

Она является аналогом биологической, на основании которой выделяются различные группы видов. Благодаря ей мы можем систематизировать множество языков, которых насчитывается примерно шесть тысяч. Выявив закономерности, мы можем свести все это множество к относительно небольшому количеству языковых семей. Полученные в результате генетической классификации итоги неоценимы не только для лингвистики, но также и для ряда других смежных дисциплин. В особенности они важны для этнографии, поскольку возникновение и развитие различных языков связано тесным образом с этногенезом (появлением и развитием этносов).

Индоевропейских языков предполагает, что различия между ними с течением времени усиливаются. Это можно выразить таким образом, что между ними увеличивается расстояние, которое измеряется как длина ветвей или стрелок дерева.

Ветви индоевропейской семьи

Генеалогическое древо индоевропейских языков имеет множество ветвей. В нем выделяются как крупные группы, так и состоящие всего лишь из одного языка. Перечислим их. Это новогреческий язык, индоиранские языки, италийские (включая латинский), романские, кельтские, германские, славянские, балтийские, албанский, армянский, анатолийские (хетто-лувийские) и тохарские. К ней относится, кроме того, ряд вымерших, которые известны нам из скудных источников, в основном по немногочисленным глоссам, надписям, топонимам и антропонимам у византийских и греческих авторов. Это фракийский, фригийский, мессапский, иллирийский, древнемакедонский, венетский языки. Их нельзя с полной уверенностью отнести к той или иной группе (ветви). Возможно, их следует выделить в самостоятельные группы (ветви), составляя генеалогическое древо индоевропейских языков. У ученых нет единого мнения по этому вопросу.

Безусловно, существовали, кроме перечисленных выше, и другие индоевропейские языки. Их судьба была различна. Одни из них бесследно вымерли, другие оставили после себя немногочисленные следы в субстратной лексике и топономастике. Были сделаны попытки восстановить некоторые индоевропейские языки по этим скудным следам. К самым известным реконструкциям подобного рода относится киммерийский язык. Он предположительно оставил следы в балтийских и славянских. Также следует отметить пелагский, на котором говорило догреческое население Древней Греции.

Пиджины

В ходе экспансии различных языков индоевропейской группы, произошедшей в течение последних столетий, на романской и германской основе были сформированы десятки новых - пиджинов. Они характеризуются радикально сокращенным словарем (1,5 тыс. слов или меньше) и упрощенной грамматикой. Впоследствии некоторые из них креолизовались, а другие стали полноценными как в функциональном, так и в грамматическом отношении. Таковы бислама, ток-писин, крио в Сьерра-Леоне, и Гамбии; сешелва на Сейшельских островах; маврикийский, гаитянский и реюньонский и др.

В качестве примера приведем краткую характеристику двух языков индоевропейской семьи. Первый из них - таджикский.

Таджикский язык

Он относится к индоевропейской семье, к индо-иранской ветви и иранской группе. Он является государственным в Таджикистане, распространен в Средней Азии. Вместе с языком дари, литературным идиомом афганистанских таджиков, он относится к восточной зоне диалектного новоперсидского континуума. Этот язык можно рассматривать как вариант персидского (северо-восточный). До сих пор возможно взаимопонимание между теми, кто использует таджикский язык, и персоязычными жителями Ирана.

Осетинский

Он принадлежит к индоевропейским языкам, к индо-иранской ветви, иранской группе и восточной подгруппе. Осетинский язык распространен в Южной и Северной Осетии. Общее число говорящих составляет около 450-500 тыс. человек. В нем остались следы древних контактов со славянскими, тюрксими и финно-угорскими. Осетинский язык имеет 2 диалекта: иронский и дигорский.

Распад языка-основы

Не позднее четвертого тысячелетия до н. э. произошел распад единого индоевропейского языка-основы. Это событие привело к возникновению множества новых. Образно выражаясь, из семени начало расти генеалогическое древо индоевропейских языков. Не подлежит сомнению то, что хетто-лувийские языки отделились первыми. Время выделения тохарской ветви самое спорное из-за скудости данных.

Попытки объединить различные ветви

К индоевропейской языковой семье относятся многочисленные ветви. Не один раз были предприняты попытки объединить их между собой. К примеру, высказывались гипотезы о том, что славянские и балтийские языки особо близки. Это же предполагалось и в отношении кельтских и италийских. На сегодняшний день самым общепризнанным считается объединение иранских и индоарийских языков, а также нуристанских и дардских в индо-иранскую ветвь. В некоторых случаях удалось даже восстановить характерные для индоиранского праязыка словесные формулы.

Как известно, славяне относятся к индоевропейской языковой семье. Однако до сих пор точно не установлено, следует ли выделить их языки в отдельную ветвь. Это же касается и балтийских народов. Балто-славянское единство вызывает много споров в таком объединении, как индоевропейская языковая семья. Народы его нельзя однозначно отнести к той или иной ветви.

Что касается других гипотез, они и вовсе отвергаются в современной науке. Разные черты могут лечь в основу членения такого большого объединения, как индоевропейская языковая семья. Народы, являющиеся носителем тех или иных ее языков, многочисленны. Поэтому классифицировать их не так-то просто. Были редприняты различные попытки создания стройной системы. Например, по результатам развития заднеязычных индоевропейских согласных все языки этой группы были разделены на кентум и сатем. Эти объединения названы так по отражению слова "сто". В сатемных языках начальный звук этого праиндоевропейского слова отражается в виде "ш", "с" и т. п. Что же касается кентумных, то для него характерны "х", "к" и т. п.

Первые компаративисты

Возникновение собственно сравнительно-исторической лингвистики относят к началу 19 века и связывают с именем Франца Боппа. В своем труде он впервые доказал научно родство индоевропейских языков.

Первые компаративисты по национальности были немцами. Это Ф. Бопп, Й. Цейс, и другие. Они впервые обратили внимание на то, что санскрит (древний индийский язык) имеет большое сходство с немецким. Они доказали, что некоторые иранские, индийские и европейские языки имеют общее происхождение. Затем эти ученые объединили их в "индогерманскую" семью. Через некоторое время было установлено, что для реконструкции праязыка имеют исключительное значение также славянские и балтийские. Так появился новый термин - "индоевропейские языки".

Заслуга Августа Шлейхера

Август Шлейхер (фото его представлено выше) в середине 19 века обобщил достижения предшественников-компаративистов. Он подробно описал каждую подгруппу индоевропейской семьи, в частности, ее древнейшее состояние. Ученый предложил использовать принципы реконструкции общего праязыка. В правильности собственной реконструкции он нисколько не сомневался. Шлейхер даже написал текст на праиндоевропейском языке, воссозданном им. Это басня "Овца и кони".

Сравнительно-историческое языкознание сформировалось в результате исследования различных родственных языков, а также обработки методов доказательства их родства и реконструкции некоего исходного праязыкового состояния. Августу Шлейхеру принадлежит заслуга изображать схематично процесс их развития в виде родословного древа. Индоевропейская группа языков предстает при этом в следующем виде: ствол - а группы родственных языков являются ветвями. Родословное древо стало наглядным изображением дальнего и близкого родства. Кроме того, оно указывало на наличие у близко родственных общего праязыка (балто-славянского - у предков балтов и славян, германо-славянского - у предков балтов, славян и германцев и т. д.).

Современное исследование Квентина Аткинсона

Совсем недавно международная группа биологов и лингвистов установила, что индоевропейская группа языков произошла из Анатолии (Турция).

Именно она, с их точки зрения, является родиной этой группы. Исследования возглавил Квентин Аткинсон, биолог из расположенного в Новой Зеландии университета Окленда. Ученые применили для анализа различных индоевропейских языков методы, которые были использованы для изучения эволюции видов. Они проанализировали запас лексики 103 языков. Кроме того, они изучили данные об их историческом развитии и географическом распространении. На основании этого исследователи сделали такой вывод.

Рассмотрение когнатов

Как же эти ученые изучали языковые группы индоевропейской семьи? Они рассматривали когнаты. Это однокоренные слова, которые имеют сходное звучание и общее происхождение в двух или более языках. Ими обычно являются слова, в меньшей степени подвергающиеся изменениям в процессе эволюции (обозначающие родственные отношения, названия частей тела, а также местоимения). Ученые сравнили количество когнатов в различных языках. На основании этого они определили степень их родства. Таким образом, когнаты были уподоблены генам, а мутациям - различия когнатов.

Использование исторических сведений и географических данных

Затем ученые прибегли к историческим данным о времени, когда предположительно осуществилась дивергенция языков. К примеру, считается, что в 270 году от латыни стали отделяться языки романской группы. Именно в это время император Аврелиан решил увести из провинции Дакия римских колонистов. Кроме того, исследователи использовали данные о современном географическом распространении различных языков.

Результаты исследования

После совмещения полученной информации было создано эволюционное древо на основе следующих двух гипотез: курганной и анатолийской. Исследователи, сравнив получившиеся два дерева, обнаружили, что "анатолийское" с точки зрения статистики является наиболее вероятным.

Весьма неоднозначной была реакция коллег на результаты, полученные группой Аткинсона. Многие ученые отметили, что сравнение с биологической эволюцией лингвистической недопустимо, поскольку у них различные механизмы. Однако другие ученые сочли вполне оправданным использование таких методов. Тем не менее, группу раскритиковали за то, что она не проверила третью гипотезу, балканскую.

Отметим, что на сегодняшний день основными гипотезами происхождения индоевропейских языков являются анатолийская и курганная. Согласно первой, самой популярной у историков и лингвистов, прародина их - причерноморские степи. Другие гипотезы, анатолийская и балканская, предполагают, что индоевропейские языки распространялись из Анатолии (в первом случае) или из Балканского полуострова (во втором).

I.Индоевропейская семья языков

1. Славянская группа

Восточнославянские языки

…………………...украинский

белорусский

Западнославянские языки

польский

чешский поморский (м – мертвый язык)

словацкий полабский (м)

лужицкие (верхне- и нижнелужицкий)

кашубский

Южнославянские языки

…болгарский

…македонский старославянский (м)

…сербохорватский

…словенский

2. Балтийская ветвь

литовский

латышский

латгальский древнепрусский (м)

3. Германская группа

Западная подгруппа

английский

немецкий

фламандский

нидерландский (голландский)

африкаанс (бурский)

фризский

Скандинавская подгруппа

шведский

норвежский

исландский

фарерский

Восточная группа готский (м)

4. Кельтская группа

ирландский

шотландский

валлийский

бретонский

5. Романская группа

испанский

португальский

французский

итальянский

румынский

молдавский латинский (м)

каталанский

ретороманский

6. Индоарийская группа

панджаби

маратхи санскрит (м)

гуджарати ведийский (м)

сингальский

непальский

цыганский

7. Иранская группа

белуджский парфянский (м)

курдский древнеперсидский (м)

персидский (фарси)

таджикский

осетинский

Албанский язык фракийский (м)

Армянский язык древнегреческий (м)

Новогреческий язык византийский (м)

хеттский (м)

лувийский (м)

тохарский (м)

I. Уральская семья

Финно-угорская группа

Прибалтийско-финская подгруппа

ижорский

карельский

эстонский

саамские языки

Финноволжская подгруппа

мордовский (эрзя, мокша)

марийский

Пермская подгруппа

коми-зырянский

коми-пермяцкий

удмуртский

Угорская группа

венгерский

хантыйский

мансийский

Самодийская группа

ненецкий

энецкий

нганасанский

селькупский

III. Алтайская семья

Тюркские языки

чувашский булгарский (м)

хозарский (м)

татарский

башкирский

казахский печенегский (м)

киргизский половецкий (м)

балкарский

карачаевский

кумыкский

ногайский

каракалпакский

узбекский

азербайджанский

турецкий

туркменский

тувинский

якутский

хакасский

уйгурский

алтайский

Монгольские языки

монгольский

бурятский

калмыцкий

Тунгусо-маньчжурские языки

эвенкийский

эвенкский

удэгейский

анайский

маньчжурский (м)

Японский

Корейский

IV. Картвельская семья

грузинский

мегрельский

сванский

лазский

V. Абхазо-адыгская семья

абхазский

абазинский

адыгейский

кабардинский

черкесский убыхский (м)

VI. Нахско-дагестанская семья

Нахская группа (Вейнахская)

чеченский

ингушский

Дагестанская группа

аварский

даргинский

лезгинский

табасаранский

VII. Дравидийская семья

тамильский

каннада эламский (м)

VIII. Китайско-тибетская семья

китайский

бирманский

тибетский

IX. Тайская семья

лаосский

X. Австроазиатская семья

вьетнамский

кхмерский

XI.Австронезийская семья (малайско-полинезийская)

Индонезийская группа

малайский

индонезийский

яванский

малагасийский

Филиппинские языки

тагальский

Полинезийские языки

маори

самоа

таитянский

гавайский

Меланезийские языки

фиджи

Микронезийские языки

кирибати

XII.Чукотско-камчатская семья

чукотский

корякский

XIII.Эскимосско-алеутская семья

эскимосский

алеутский

XIV Cемитская семья

арабский древнеегипетский (м)

арамейский (м)

аккадский (м)

финикийский (м)

(диалекты арабского) древнееврейский (м)

египетский коптский (м)

…….суданский

сирийский

иракский

мальтийский

XV. Афразийская семья

чадские языки

берберские языки

кушитские языки

сомали

Нигер-Конго семья

фула

йоруба

волоф

руанда

ганда

Нило-сахарская семья

сонгай

Койсанская семья

бушменский

готтентотский

Галф семья

Юто-ацтекская семья

хопи

ацтекский (науатль)

Сиу семья

дакота

айова

Ирокезская семья

могавк

чероки

Алгонкинская семья

д елавэр

могиканский

Каддоанская семья

На-дене семья

Отомангская семья

Аравакская семья

Кечуа (язык империи инков, образует семью)

Гуарани (язык, образует семью)

Майя

Пама-ньюнга

дирбал

Папуасские языки

Языки вне классификации :

баскский

нивхский

айнский шумерский (м)

юкагирский

кетский этрусский (м)

Генеалогическая классификация языков обычно изображается в виде генеалогического древа.

Языковой союз

Как результат языковых контактов в некоторых ареалах могут возникать языковые союзы. Языковой союз – это ареально-историческая общность языков, проявляющаяся в наличии некоторого количества сходных признаков (структурных и материальных), которые сложились в процессе длительного и интенсивного взаимодействия этих языков в пределах единого географического пространства. Близость языков, входящих в языковой союз является приобретенной.

Термин «языковой союз» ввел в языкознание Н.С.Трубецкой. Языковой союз, в понимании Трубецкого, – это группа языков, демонстрирующих существенное сходство, прежде всего в морфологии и синтаксисе. Языки, входящие в языковой союз, обладают общим фондом «культурных слов». Языки не связаны системой звуковых соответствий. У них не наблюдается сходства в элементарной лексике, например, в терминологии родства, флоры, фауны.

Основным критерием определения языкового союза является наличие комплекса схождений у контактирующих языков, затрагивающих единицы разных уровней. Примером языкового союза может служить балканский языковой союз, объединяющий в своем составе болгарский, македонский, сербский, румынский, албанский и новогреческий языки. Эти языки относятся к разным ветвям индоевропейской семьи языков, однако в процессе своего исторического развития они выработали ряд общих черт:

Совпадение дательного и родительного падежей (в албанском и греческом языках);

Образование аналитического будущего времени при помощи вспомогательного глагола со значением «хотеть» (в румынском, болгарском, греческом языках);

Постпозитивное употребление определенного артикля (в албанском, болгарском и румынском языках) и т.д.

Другим примером языкового союза может служить волго-камский языковой союз, куда входят финно-угорские языки (марийский, удмуртский) и тюркские языки (башкирский, чувашский). Языки этого союза выработали такие общие черты:

Редукция гласных;

Сходство в системе времен;

Сходство в образовании сослагательного наклонения;

Сходство в способах построения прямой речи;

Сходство в функционировании деепричастных оборотов и т.д.

Формирование языкового союза процесс длительного разностороннего взаимодействия ареально смежных языков. Он складывается под влиянием общих социальных условий, общего хозяйственного уклада, общих элементов культуры.

В структуре любого языка, если он не развивался в изоляции, можно обнаружить различные напластования, которые являются следствием вхождения языка в те или иные языковые союзы. В эпохи широких этнических миграций такие общности могли возникать на стыках самых разных культур и языков, приводя к появлению общих региональных инноваций.

Некоторые ученые выделяют еще культурно-языковые союзы, т.е. группы языков, объединенных общим культурно-историческим прошлым, отразившемся в сходстве словаря (особенно семантики ряда слов), в сходстве системы письма и т.д. В каждом таком объединении языков выделяются языки, выполняющие роль международных языков в данном регионе. Породив огромное количество интернационализмов, такие языки обогатили остальные языки «культурной» лексикой.

Один культурно-языковой союз охватывает языки Европы, другой –страны Азии и Африки (где распространен ислам), третий – Индию и страны Юго-Восточной Азии, четвертый – Китай, Корею, Японию, Вьетнам.

Европейский культурно-языковой союз начал складываться с первых веков новой эры. В формировании его сыграли огромную роль два языка – греческий и латинский. Первыми примерами европейской интернациональной лексики были латинские заимствования из греческого языка, которые затем были усвоены всеми европейскими языками. Это была лексика, представленная в основном тремя тематическими группами:

Наука и образование (атом, университет) ;

Христианство (библия , апостол );

Названия экзотических животных, растений, веществ (дракон , тигр , бальзам );

В эпоху средневековья единство европейского культурно-языкового союза поддерживалось господством латинского языка как главного языка письменности. Заимствования из латинского языка охватывали самые разные сферы: государственную (декрет, документ ); религиозную (кардинал, месса ); научную (глобус , пропорция ); медицинскую (медицина , инфекция ); искусство (спектакль , статуя ).

К эпохе Возрождения в европейских языках был накоплен такой запас греко-латинского материала, что стало возможным создавать из него новые слова: гуманист, окулист, ностальгия, молекула, геология и др. Эти слова являются европейскими интернационализмами. Сегодня такие слова создаются сотнями и тысячами и охватывают практически все сферы науки и жизни.

Второй культурно-языковой союз сформировался в мусульманских странах. Здесь огромную роль сыграл арабский язык. Слова арабского происхождения доминируют в религиозной лексике, в лексике науки и образования, искусства и литературы, в общественно-политической и военной лексике. Вторым по значению языком в этом культурно-языковом союзе был персидский язык, породивший также много интернационализмов (визирь, базар, амбар ).

Третий культурно-языковой союз формировался с древнейших времен в сфере влияния индийской культуры и санскрита.

В четвертом культурно-языковом союзе важную роль сыграл китайский язык, особенно китайская иероглифика. Китайские заимствования в корейском и японском языках до сих пор сохраняют старое иероглифическое написание.

Языки мира распределяются по нескольким крупным зонам, ареалам, возникшим вокруг важнейших языков цивилизации. Каждый ареал характеризуется известным единством культуры, а с точки зрения языка сходством таких языковых черт, которые не зависят от общего или не общего происхождения этих языков, а приобретены вследствие контактов. Объединенная таким сходством группа языков, как было сказано выше, образует языковой союз. В одном ареале могут находиться несколько языковых союзов. Границы языковых союзов могут частично перекрывать границы ареала.

Языковые союзы образовывались еще в первобытнообщинном строе. Такие языковые союзы состояли из языков, находящихся на стадии донационального языка, или из диалектов.

В VIII - XIII вв. древнеуйгурский язык был основой языкового ареала, в который входили тюркские языки Средней Азии (древнеузбекский, древнетуркменский и др.). Позднее этот ареал был перекрыт более обширным ареалом, который возник вследствие распространения арабской письменности и арабского языка как языка культуры и включил в себя, кроме арабских, еще и тюркские и даже индоевропейские языки (персидский и таджикский).

Современные языковые союзы складываются из национальных языков. В основе современных языковых союзов лежит межнациональное общение, контакты на уровне регионов и национальных языков.

В рамках языкового союза возникает ряд общих языковых категорий. Так, в европейском языковом союзе, в который входит и наш язык, протекает активный процесс образования аналитических прилагательных и их дальнейшая грамматикализация. Например, в русском языке некоторые полные прилагательные сокращаются: городской = горсовет, государственный = госаппарат, и т.п. Количество элементов, которые могут присоединиться к элементам этого класса справа, возрастает.Элементы этого класса приближаются к положению аффиксов, происходит процесс грамматикализации.

Изучением распространения языковых явлений в пространстве занимается ареальная лингвистика (лат. area – ‘пространство’). Задача ареальной лингвистики – охарактеризовать и интерпретировать ареал того или иного языкового явления с целью изучения истории языка, процесса его формирования и развития. Сравнивая территорию распространения картографируемых языковых фактов можно, например, установить, какой из этих фактов является более древним, каким образом один из них пришел на смену другому, т.е. определить архаизмы и инновации.

Термин «ареальная лингвистика» был введен итальянским ученым М. Бартоли. Теория ареальной лингвистики разрабатывается в настоящее время на материале различных языков.

КОГНИТИВНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ

АСПЕКТЫ ИЗУЧЕНИЯ ЯЗЫКА

Язык, сознание, мышление

Сознание индивида формируется через присвоение им культуры общества (А.А.Леонтьев). Л.С.Выготский полагал, что сознание – это система тесно взаимосвязанных психических процессов, которая не дана человеку как нечто врожденное и не просто включается при вхождении ребенка в сложившуюся систему общественных отношений. Эта система постепенно складывается и развивается, уточняется, обогащается при психическом развитии ребенка.

Сознание включает отношение к действительности в форме мышления, а также в иных формах – эмоциональной, эстетической, волевой, конкретно-чувственной и др. Сознание – это отношение к миру со знанием его объективных закономерностей. Знание опосредует отношение человека к действительности. Сознание – это знание, функционирующее в процессе освоения действительности человеком. Наличие у человека сознания означает, что у него в процессе жизни, общения, обучения сложилась (складывается) такая совокупность (или система) объективированных в слове, более или менее обобщенных знаний, посредством которых он может осознавать окружающее и самого себя, опознавая явления действительности через соотношения с этими знаниями.

Сознание, впитав в себя исторический опыт, знания и методы мышления, выработанные предшествующей историей, осваивает действительность идеально, ставя при этом новые цели, задачи, создавая проекты будущих орудий, направляя всю практическую деятельность человека. Сознание формируется в деятельности, чтобы, в свою очередь, влиять на эту деятельность, определяя и регулируя ее. Практически осуществляя свои творческие замыслы, люди преобразуют природу, общество, а тем самым и самих себя.

Сознание – это совокупность чувственных и умственных образов, для которой в нормальных условиях характерно отчетливое знание того, что я являюсь тем, кто переживает эти образы [Философский энциклопедический словарь 2000].

Под сознанием понимается:

Высшая, свойственная только человеку и связанная с речью форма обобщенного и целенаправленного отражения действительности;

Способность мыслить, рассуждать и определять свое отношение к действительности; свойство высшей нервной деятельности человека;

Состояние человека в здравом уме, твердой памяти; способность отдавать себе отчет в своих поступках, чувствах [СЭС 2000, с 325].

В настоящее время считается, что сознание обладает структурой. Благодаря этой структуре всякое содержание принимает свою специфическую форму. Содержание сознания – есть идеальное, физически не ощущаемый продукт мозга. «Сознание может реализовать себя и стать действительным фактом лишь в материале знакового воплощения» [Волошинов 1930]. Сознание материализуется в звуке, объективируется и благодаря этому оно дано другим людям в ощущении.

Язык стал эффективнейшим общественным посредником между индивидуальными сознаниями. С помощью символов человек переходит свои индивидуальные границы и участвует в коллективном психическом процессе.

Одна из сфер сознания – мышление. Мышление – это процесс отражения объективной реальности в понятиях, суждениях, умозаключениях и т.п. [ФЭС 2000, 190]. Это сложный познавательный процесс, высшая форма творческой активности человека. Источник мышления – ощущения, восприятия, представления, но мышление переходит границы чувственного и позволяет получать знания о непосредственно не наблюдаемых явлениях: ультразвуках, элементарных частицах и проч. Мышление заключается в понятийном моделировании любых проблем, предметов и процессов. Мыслить – это значит планировать и решать какие-либо задачи, уметь корректировать свои действия в соответствии с поставленными целями. Мышление – это внутреннее активное стремление овладеть своими собственными представлениями, понятиями, побуждениями чувств и воли, воспоминаниями, ожиданиями и т.д. с той целью, чтобы получить необходимую для овладения ситуацией директиву [ФЭС 2000]. Мышление по своей структуре может быть познающим или эмоциональным мышлением. Оно состоит в постоянной перегруппировке всех возможных состояний сознания и образовании или разрушении существующих между ними связей. При этом может выделиться результат, который принимает определенную форму и может быть назван мыслью. Форма мысли в нормальных условиях есть ее языковое выражение.

Л.С.Выготский обратил внимание на то, что нельзя рассматривать упрощенно соотношения языка и мышления, что не может каждой мысли автоматически соответствовать готовая форма. «Мысль не выражается в слове, а совершается в слове (Л.С.Выготский). Внутренняя психическая деятельность человека – это деятельность по «производству» своего сознания, которое отражается в речевой деятельности.

Языковая картина мира

Картина мира – общие представления о мире, его устройстве, типах объектов и их взаимосвязях. Различают всеобщую, частную и единичную картины мира. Всеобщая картина мира – это научная картина мира определенного периода. Частная картина мира – это частнонаучная картина мира, например физическая, биологическая, химическая и т.д. Например физическая картина мира – это представление о мире и его процессах, выработанное физикой на основе эмпирического исследования и теоретического осмысления.

В каждой самостоятельной сфере общественного сознания – мифологии, религии, философии и т.д существуют свои особые средства мировосприятия, свои «призмы», через которые человек видит мир. Итогом такого мировидения и являются соответствующие картины мира – мифологическая, религиозная, философская и др. Все эти картины мира взаимодополнительны.

Выделяют также чувственно-пространственную картину мира, духовно-культурную, метафизическую.

Под картиной мира, которая формируется в сознании индивида, понимается целостный, глобальный образ мира, который является результатом всей духовной активности человека. Картина мира возникает у человека в ходе всех его контактов с миром (бытовые контакты, предметно-практическая активность человека, созерцание мира и проч.). В формировании картины мира принимают участие все стороны психической деятельности человека, начиная от ощущений, восприятий, представлений и кончая высшими формами – мышлением и самосознанием человека. Образ мира формируется у человека в процессе всей его жизнедеятельности, в ходе всех его контактов с миром и на базе всех его способностей. На картину мира влияет сфера деятельности субъекта.

Картина мира – субъективный образ объективной реальности. Это идеальное образование, которое опредмечивается в знаковых формах. Как всякое идеальное образование картина мира имеет двойственное существование – необъективированное и объективированное – в виде опредмеченных образований – различных «следов», оставленных человеком в процессе его жизнедеятельности. «Отпечатки» картины мира, ее окаменелости можно обнаружить в языке, в текстах, в изобразительном искусстве, в музыке, ритуалах, этикете, моде, способах ведения хозяйства, технологии вещей, социокультурных стереотипах поведения людей и т.д.

Различают концептуальную и языковую. картины мира. Язык означивает отдельные элементы концептуальной картины мира. Это означивание выражается обычно в создании слов и средств связи между словами и предложениями. Языки могут по-разному фиксировать категоризацию мира. В каждом языке фиксируется картина мира, созданная носителями данного языка, формируется языковая картина мира.

Концептуальные системы в значительной своей части реализуются лексической семантикой. Между концептуальной и языковой картиной мира нет изоморфизма. Уже Аристотель обращал внимание на то, что, например, промежуточные концепты не всегда имеют названия. Ср. далеко/близко, высокий/низкий, хорошо/плохо и т.д. В языке богато представлены крайние точки шкалы, а серединная часть – бедно.

Можно отметить еще одну закономерность в фиксировании концептуальной картины мира языковыми средствами. Преимущественное право на обозначение имеют ненормативные явления, отклонения от нормы (девиации), аномалии [Арутюнова 1987]. Ср. лентяй, лежебока, тунеядец, мерзавец, негодяй и др.

Понятие «способа обозначения» идет от Гумбольдта. Слово, обозначая предмет, является, по Гумбольдту, не «эквивалентом открывающегося чувствам предмета», а выражением субъективного восприятия предмета или специфического понятия о нем, доминировавшего в момент называния. В этом заключается главный источник многообразия выражений для одного и того же предмета. Если в санскрите слон называется то дважды пьющим, то двузубым, то снабженным рукой, то этим выражаются различные понятия, хотя и подразумевается один и тот же предмет. Ибо язык никогда не представляет предметы, а всегда лишь понятия о них, самодеятельно образуемые умом в процессе языкотворчества [Гумбольдт 1984].

Субъективность языка, по Гумбольдту, проистекает из чувственного созерцания, фантазии и эмоций народа, из «народного духа». Структура каждого языка, его грамматический строй и присущие ему способы словотворчества составляют «внутреннюю форму языка», его самобытные и неповторимые особенности.

Понятие языковой картины мира позволяет глубже решать вопрос о соотношении языка и действительности, инвариантного и идиоэтнического (национально-специфичного) в процессах языкового «отображения» действительности как сложного процесса интерпретации человеком мира.