КИТАЙСКАЯ ФИЛОСОФИЯ . Китайская философия возникла примерно в то же время, что и древнегреческая и древнеиндийская философия, в середине 1-го тысячелетия до н.э. Отдельные философские идеи и темы, а также многие термины, образовавшие потом большую часть лексикона традиционной китайской философии, содержались уже в древнейших письменных памятниках китайской культуры – «Шу цзине» («Каноне [документальных] писаний»), «Ши цзине» («Каноне стихов»), «Чжоу и» («Чжоуских переменах»), сложившихся в 1-й пол. 1-го тысячелетия до н.э., что иногда служит основанием для утверждений (особенно китайских ученых) о возникновении философии в Китае в начале 1-го тысячелетия до н.э. Данная точка зрения мотивируется также тем, что в состав указанных произведений входят отдельные самостоятельные тексты, имеющие развитое философское содержание, напр. «Хун фань» («Величественный образец») из «Шу цзина» или «Си цы чжуань» («Комментарий привязанных слов») из «Чжоу и». Однако, как правило, создание или окончательное оформление подобных текстов датируется уже 2-й пол. 1-го тысячелетия до н.э.

ГЕНЕТИЧЕСКИЕ И ОБЩЕТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ. Первым исторически достоверным творцом философской теории в Китае был Конфуций (551–479 до н. э.), осознавший себя выразителем духовной традиции жу – ученых, образованных людей, интеллигентов, чье наименование стало затем терминологическим обозначением для конфуцианства .

Согласно традиционной датировке, старшим современником Конфуция был Лао-Цзы , основоположник даосизма – главного оппозиционного конфуцианству идеологического течения. Однако ныне установлено, что первые собственно даосские произведения были написаны после конфуцианских, даже, по-видимому, явились реакцией на них. Лао-Цзы как историческое лицо скорее всего жил позже Конфуция. Видимо, неточно и традиционное представление о доциньском (до конца 3 в. до н. э.) периоде в истории китайской философии как эпохе равноправной полемики «ста школ», поскольку все существовавшие в то время философские школы самоопределялись через свое отношение к конфуцианству.

Не случайно, что закончилась эта эпоха «антифилософскими» репрессиями императора Цинь Ши-хуана в 213–210 гг. до н. э., направленными именно против конфуцианцев. Термин «жу» с самого возникновения китайской философии обозначал не только и даже не столько одну из ее школ, сколько философию как единый идеологический комплекс, сочетавший в себе признаки философии, науки, искусства и религии. В разные эпохи баланс этих признаков был различным.

Во 2 в. до н. э. конфуцианство добилось официального статуса ортодоксальной идеологии, но и до этого оно неформально обладало подобным статусом. Следовательно, вся история китайской философии связана с фундаментальным разделением философских школ по признаку соотнесенности с ортодоксией. Этот релевантный теологии классификационный принцип имел в традиционном Китае универсальное значение, распространяясь на все сферы культуры, и в т.ч. на научные дисциплины.

Конфуций и первые философы – жу – видели свою основную задачу в теоретическом осмыслении жизни общества и личной судьбы человека. Как носители и распространители культуры, они были тесно связаны с социальными институтами, ответственными за хранение и воспроизводство письменных, в т.ч. исторических и литературных, документов (культура, письменность и литература в китайском языке обозначались одним термином – «вэнь»), и их представителями – скрибамиши. Отсюда три основные особенности конфуцианства: 1) в институциональном плане – связь или активное стремление к связи с административным аппаратом, постоянные претензии на роль официальной идеологии; 2) в содержательном плане – доминирование социально-политической, этической, обществоведческой, гуманитарной проблематики; 3) в формальном плане – признание текстологического канона, т. е. соответствия строгим формальным критериям «литературности», как методологически значимой нормы.

С самого начала программной установкой Конфуция было «передавать, а не создавать, верить древности и любить ее» («Лунь юй» , VII, 1). При этом акт передачи древней мудрости грядущим поколениям имел культуросозидательный и творческий характер, хотя бы потому, что архаические произведения (каноны), на которые опирались первые конфуцианцы, были уже малопонятны их современникам и требовали осмысляющих истолкований. В итоге доминантными формами творчества в китайской философии стали комментаторство и экзегеза древних классических произведений. Даже самые смелые новаторы стремились выглядеть всего лишь истолкователями или восстановителями старинной идеологической ортодоксии. Теоретическое новаторство, как правило, не только не акцентировалось и не получало явного выражения, но, напротив, намеренно растворялось в массе комментаторского (квазикомментаторского) текста.

Эта особенность китайской философии определялась целым рядом факторов – от социальных до лингвистических. Древнекитайское общество не знало полисной демократии и порожденного ею типа философа, сознательно отрешенного от окружающей его эмпирической жизни во имя осмысления бытия как такового. Приобщение к письменности и культуре в Китае всегда определялось достаточно высоким социальным статусом и определяло его. Уже со 2 в. до н.э., с превращением конфуцианства в официальную идеологию, начала складываться экзаменационная система, закреплявшая связь философской мысли как с государственными институтами, так и с «классической литературой» – определенным набором канонических текстов. Издревле же подобную связь обусловливала специфическая (в т.ч. лингвистическая) сложность получения образования и доступа к материальным носителям культуры (прежде всего книгам).

Благодаря высокому социальному статусу философия имела выдающееся значение в жизни китайского общества, где она всегда была «царицей наук» и никогда не становилась «служанкой теологии». Впрочем, с теологией ее роднит непреложное использование регламентированного набора канонических текстов, образующих неизбывный источник для всевозможных умозрительных спекуляций. На этом пути, предполагающем учет всех предшествующих точек зрения на каноническую проблему, китайские философы с неизбежностью превращались в историков философии, и в их сочинениях исторические аргументы брали верх над логическими.

Более того, логическое историзировалось, подобно тому как в христианской религиозно-теологической литературе Логос превратился в Христа и, прожив человеческую жизнь, открыл новую эру истории. Но в отличие от «настоящего» мистицизма, который отрицает как логическое, так и историческое, претендуя на выход и за понятийные, и за пространственно-временные границы, в китайской философии преобладала тенденция к полному погружению мифологем в историческую конкретику.

То, что собирался «передавать» Конфуций, было зафиксировано гл.о. в исторических и литературных памятниках – «Шу цзине» и «Ши цзине». Т. о., специфику китайской философии определяла тесная связь не только с исторической, но и с литературной мыслью. В философских произведениях традиционно царила литературная форма. С одной стороны, сама философия не стремилась к сухой абстрактности, а с другой стороны, и литература была пропитана «тончайшими соками» философии. По степени беллетризации китайская философия может быть сопоставлена с русской философией. Эти черты китайская философия в целом сохраняла вплоть до начала 20 в., когда под влиянием знакомства с западной философией в Китае начали возникать нетрадиционные философские теории.

Специфику китайской классической философии в содержательном аспекте определяет прежде всего господство натурализма и отсутствие развитых идеалистических теорий типа платонизма или неоплатонизма (и тем более классического европейского идеализма Нового времени), а в методологическом аспекте – отсутствие такого универсального общефилософского и общенаучного органона, как формальная логика (что является прямым следствием неразвитости идеализма). Речь идет именно о натурализме, а не о материализме потому, что последний коррелятивен идеализму и вне этой корреляции термин «материализм» утрачивает научный смысл. Исследователи китайской философии часто усматривают понятие идеального в категориях у – «отсутствие-небытие» (особенно у даосов; см. Ю – у ) или ли – «принцип-резон» (особенно у неоконфуцианцев). Однако «у» в лучшем случае может обозначать некоторый аналог платоновско-аристотелевской материи как чистой возможности (актуального небытия), а «ли» выражает идею упорядочивающей структуры (закономерности или «законного места»), имманентно присущей каждой отдельной вещи и лишенной трансцендентного характера.

В классической китайской философии, не выработавшей понятия идеального как такового (идеи, эйдоса, формы форм, трансцендентного божества), отсутствовала не только «линия Платона», но и «линия Демокрита», поскольку богатая традиция материалистической мысли не формировалась в теоретически осмысленном противопоставлении ясно выраженному идеализму и самостоятельно вообще не породила атомистики. Все это свидетельствует о несомненном господстве в классической китайской философии натурализма, типологически схожего с демократическим философствованием в Древней Греции.

МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ СПЕЦИФИКА.Одним из следствий общеметодологической роли логики в Европе стало обретение философскими категориями прежде всего логического смысла, генетически восходящего к грамматическим моделям древнегреческого языка. Китайские аналоги категорий, генетически восходя к мифическим представлениям, образам гадательной практики и хозяйственно-упорядочивающей деятельности, обрели прежде всего натурфилософский смысл и использовались в качестве классификационных матриц: напр., двоичная – инь ян , или лян и – «двоица образов»; троичная – тянь , жэнь, ди – «небо, человек, земля», или сань цай – «три материала»; пятеричная – у син – «пять элементов». Современный китайский термин «категория» (фань-чоу) имеет нумерологическую этимологию, происходя от обозначения квадратного девятиклеточного (9 – чоу) построения (по модели магического квадрата 3 × 3 – ло шу; см. Хэ ту и Ло шу ), на котором основан «Хун фань».

Место логики в Китае занимала т.н. нумерология (см. Сян шу чжи сюэ ), т.е. формализованная теоретическая система, элементами которой являются математические или математико-образные объекты – числовые комплексы и геометрические структуры, связанные, однако, между собой гл. о. не по законам математики, а иначе – символически, ассоциативно, фактуально, эстетически, мнемонически, суггестивно и т.д. Как показал в начале 20 в. один из первых исследователей древнекитайской методологии Ху Ши , двумя ее главными разновидностями были конфуцианская логика, изложенная в «Чжоу и», и моистская логика, изложенная в 40–45-й главах «Мо-цзы» , т.е. нумерология и протологика. Древнейшие и ставшие каноническими формы самоосмысления общепознавательной методологии китайской классической философии, реализованные, с одной стороны, в нумерологии «Чжоу и», «Хун фаня», «Тай сюань цзина», а с другой – в протологике «Мо-цзы», «Гунсунь Лун-цзы», «Сюнь-цзы» , ныне вызывают к себе повышенный интерес во всей мировой синологии.

Ху Ши стремился продемонстрировать наличие в древнекитайской философии «логического метода», на равных правах включая в него и протологику и нумерологию. Замечательным достижением Ху Ши было «открытие» в древнем Китае развитой общепознавательной методологии, но он не сумел доказать ее логический характер, что было справедливо отмечено в 1925 академиком В.М.Алексеевым. В 1920-е гг. виднейшие европейские синологи А.Форке и А.Масперо показали, что даже учение поздних моистов, наиболее близкое к логике в древнекитайской методологии, строго говоря, является эристикой и, следовательно, обладает статусом протологики.

В середине 1930-х гг. понимание «Чжоу и» как логического трактата убедительно опроверг Ю.К.Щуцкий. И в это же время Шэнь Чжунтао (Ч.Т.Сун) в развернутой форме показал, что нумерология «Чжоу и» может быть использована в качестве общенаучной методологии, поскольку представляет собой стройную систему символических форм, отражающих универсальные количественные и структурные закономерности мироздания. К сожалению, Шэнь Чжунтао оставил в стороне вопрос о том, в какой степени этот потенциал был реализован китайской научной и философской традицией.

Методологическая роль нумерологии в самом широком контексте духовной культуры традиционного Китая тогда же была блестяще продемонстрирована выдающимся французским синологом М.Гране, рассматривавшим нумерологию в качестве своеобразной методологии китайского «коррелятивного (ассоциативного) мышления». Работы Гране способствовали возникновению современного структурализма и семиотики, но долгое время, несмотря на свой высокий авторитет, не находили должного продолжения в западной синологии.

Наибольшее развитие теория «коррелятивного мышления» нашла в трудах крупнейшего западного историка китайской науки Дж. Нидэма, который, однако, принципиально разделил «коррелятивное мышление» и нумерологию. С его точки зрения, первое в силу своей диалектичности служило питательной средой для подлинного научного творчества, вторая же, хоть и производна от первого, скорее тормозила, чем стимулировала, развитие науки. Внутренняя противоречивость позиции Нидэма внешне сглаживается сужением понятия китайской нумерологии до всего лишь мистики чисел (естественно, не имеющей общеметодологического статуса). С критикой этой позиции выступил другой выдающийся историк китайской науки, Н.Сивин, на материале нескольких научных дисциплин конкретно показавший неотъемлемую органичность присущих им нумерологических построений.

Самых радикальных взглядов в методологической трактовке китайской нумерологии придерживаются отечественные синологи В.С.Спирин и А.М.Карапетьянц, отстаивающие тезис о ее полноценной научности. Спирин видит в ней прежде всего логику, Карапетьянц – математику. Сходным образом исследователь из КНР Лю Вэйхуа трактует нумерологическую теорию «Чжоу и» как древнейшую в мире математическую философию и математическую логику. Спирин и Карапетьянц предлагают отказаться от термина «нумерология» или использовать его только в применении к заведомо ненаучным построениям. Подобное разграничение, конечно, возможно, но оно будет отражать мировоззрение современного ученого, а не китайского мыслителя, пользовавшегося единой методологией и в научных, и в ненаучных (с нашей точки зрения) штудиях.

Фундамент китайской нумерологии составляют три типа объектов, каждый из которых представлен двумя разновидностями: 1) «символы» – а) триграммы, б) гексаграммы (см. Гуа ); 2 ) «числа» – а) хэ ту, б) ло шу (см. Хэ ту и Ло шу ); 3) главные онтологические ипостаси «символов» и «чисел» – а) инь ян (темное и светлое), б) у син (пять элементов). Сама эта система нумерологизирована, поскольку построена на двух исходных нумерологических числах – 3 и 2. В ней отражены все три главных вида графической символизации, использовавшиеся в традиционной китайской культуре: «символы» – геометрические формы; «числа» – цифры; инь ян, у син – иероглифы. Объясняется указанный факт архаическим происхождением китайской нумерологии, которая уже с незапамятных времен выполняла культуромоделирующую функцию. Древнейшими образцами китайской письменности являются предельно нумерологизированные надписи на гадательных костях. Поэтому и в дальнейшем канонические тексты создавались по нумерологическим стандартам. Так в сугубо традиционалистском обществе наиболее значимые идеи неразрывно срастались со знаковыми клише, в которых были строго установлены состав, количество и пространственное расположение иероглифов или любых других графических символов.

За свою долгую историю нумерологические структуры в Китае достигли высокой степени формализации. Именно это обстоятельство сыграло решающую роль в победе китайской нумерологии над протологикой, поскольку последняя не стала ни формальной, ни формализованной, а потому не обладала качествами удобного и компактного методологического инструмента (органона).

Китайская протологика одновременно противостояла нумерологии и сильно зависела от нее. Так, находясь под воздействием нумерологического понятийного аппарата, в котором понятие «противоречие» («контрадикторность») было растворено в понятии «противоположность» («контрарность»), протологическая мысль не сумела терминологически разграничить «противоречие» и «противоположность». Это в свою очередь самым существенным образом сказалось на характере китайской протологики и диалектики, т.к. и логическое, и диалектическое определяется через отношение к противоречию. Центральная гносеологическая процедура – обобщение – в нумерологии и нумерологизированной протологике была основана на количественном упорядочении объектов и ценностно-нормативном выделении из них главного – репрезентанта – без логического отвлечения совокупности идеальных признаков, присущих всему данному классу объектов. Генерализация сущностно взаимосвязана с аксиологичностью и нормативностью всего понятийного аппарата классической китайской философии, что обусловило такие фундаментальные особенности последней, как беллетризованность и текстологическая канонообразность.

В целом в классической китайской философии нумерология возобладала при теоретической неразработанности оппозиции «логика – диалектика», недифференцированности материалистических и идеалистических тенденций и общем господстве комбинаторно-классификационного натурализма, отсутствии логизирующего идеализма, а также консервации символической многозначности философской терминологии и ценностно-нормативной иерархии понятий.

ОСНОВНЫЕ ШКОЛЫ. В начальный период своего существования (6–3 вв. до н.э.) китайская философия в условиях категориальной недифференцированности философского, научного и религиозного знания являла собой картину предельного разнообразия взглядов и направлений, представлявшихся как «соперничество ста школ» (бай цзя чжэн мин). Первые попытки классификации этого многообразия предпринимались представителями главных философских течений (конфуцианства и даосизма) в стремлении подвергнуть критике всех своих оппонентов. Этому специально посвящена 6-я глава («Фэй ши-эр цзы» – «Против двенадцати мыслителей») конфуцианского трактата «Сюнь-цзы». В ней, помимо пропагандируемого учения Конфуция и его ученика Цзы-Гуна (5 в. до н. э), автор выделил «шесть учений» (лю шо), попарно представленных двенадцатью мыслителями, и подверг их резкой критике. В 21-й главе своего трактата Сюнь-цзы, отдавая учению Конфуция роль «единственной школы, достигшей всеобщего дао и овладевшей его применением (юн, см. Tu – юн )» , также выделил шесть противостоящих ему «беспорядочных школ» (луань цзя).

Примерно синхронная (хотя, по некоторым предположениям, и более поздняя, вплоть до рубежа новой эры) и типологически схожая классификация содержится в заключительной 33-й главе («Тянь-ся» – «Поднебесная») «Чжуан-цзы» (4– 3 вв. до н.э.), где также выделено стержневое, наследующее древнюю мудрость учение конфуцианцев, которому противопоставлены «сто школ» (бай цзя), разделенные на шесть направлений.

Эти структурно аналогичные шестеричные построения, исходящие из идеи единства истины (дао ) и многообразия ее проявлений, стали основой для первой классификации основных философских учений как таковых (а не просто их представителей), которую осуществил Сыма Тань (2 в. до н.э.), написавший специальный трактат о «шести школах» (лю цзя), вошедший в состав заключительной 130-й главы составленной его сыном Сыма Цянем (2–1 вв. до н.э.) первой династийной истории «Ши цзи» («Исторические записки»). В этом произведении перечислены и охарактеризованы: 1) «школа темного и светлого [мирообразующих начал]» (иньян цзя ), в западной литературе называемая также «натурфилософской»; 2) «школа ученых» (жу цзя), т.е. конфуцианство; 3) «школа Мо[Ди]» (мо цзя , моизм); 4) «школа имен» (мин цзя ), в западной литературе называемая также «номиналистской» и «диалектико-софистической»; 5) «школа законов» (фа цзя), т.е. легизм и 6) «школа Пути и благодати» (дао дэ цзя), т.е. даосизм. Наивысшей оценки удостоена последняя школа, которая, подобно конфуцианству, в классификациях из «Сюнь-цзы» и «Чжуан-цзы», представлена здесь синтезирующей главные достоинства всех остальных школ.

Данная схема получила развитие в классификационно-библиографическом труде выдающегося ученого Лю Синя (46 до н.э. – 23 н.э.), легшем в основу древнейшего в Китае, а возможно, и в мире соответствующего каталога «И вэнь чжи» («Трактат об искусстве и литературе»), который стал 30-й главой составленной Бань Гу (32–92) второй династийной истории «Хань шу» («Книга [о династии] Хань»). Во-первых, классификация выросла до десяти членов – к шести имевшимся прибавились четыре новых: дипломатическая «школа вертикальных и горизонтальных [политических союзов]» (цзунхэн цзя ); эклектико-энциклопедическая «свободная школа» (цза цзя ); «аграрная школа» (нун цзя) и фольклорная «школа малых изъяснений» (сяо шо цзя). Во-вторых, Лю Синь предложил теорию происхождения каждой из «десяти школ» (ши цзя), охватывающих «всех философов» (чжу цзы). Эта теория предполагала, что в начальный период формирования традиционной китайской культуры, т.е. в первые века первого тысячелетия до новой эры, носителями социально значимого знания были официальные лица, иначе говоря, «ученые» являлись «чиновниками», а «чиновники» – «учеными». Вследствие упадка «пути истинного государя» (ван дао), т.е. ослабления власти правящего дома Чжоу, произошло разрушение централизованной административной структуры и ее представители, лишившись официального статуса, оказались вынужденными вести частный образ жизни и обеспечивать собственное существование реализацией своих знаний и умений уже в качестве учителей, наставников, проповедников. В наступившую эпоху государственной раздробленности боровшиеся за влияние на удельных властителей представители различных сфер некогда единой администрации образовали разные философские школы, само общее обозначение которых «цзя» (данный иероглиф имеет буквальное значение «семья») свидетельствует об их частном характере.

Конфуцианство создали выходцы из ведомства просвещения, «помогавшие правителям следовать силам инь ян и разъяснявшие, как осуществлять воспитующее влияние», опираясь на «письменную культуру» (вэнь) канонических текстов «Лю и», «У цзин» , «Ши сань цзин» и ставя во главу угла гуманность (жэнь ) и должную справедливость (и ). Даосизм (дао цзя) создали выходцы из ведомства хронографии, которые «составляли летописи о пути (дао) успехов и поражений, существования и гибели, горя и счастья, древности и современности», благодаря чему постигли «царское искусство» самосохранения посредством «чистоты и пустоты», «униженности и ослабленности». «Школу темного и светлого [мирообразующих начал]» создали выходцы из ведомства астрономии, следившие за небесными знамениями, солнцем, луной, звездами, космическими ориентирами и чередованием времен. Легизм создали выходцы из судебного ведомства, которые дополняли управление на основе «благопристойности» (ли ) наградами и наказаниями, определенными законами (фа ). «Школу имен» создали выходцы из ритуального ведомства, чья деятельность обусловливалась тем, что в древности в чинах и ритуалах номинальное и реальное не совпадало и возникала проблема их приведения во взаимное соответствие. Моизм создали выходцы из храмовых сторожей, проповедовавшие бережливость, «всеобъемлющую любовь» (цзянь ай), выдвижение «достойных» (сянь), почтение к «навям» (туй), отрицание «предопределения» (мин) и «единообразие» (тун; см. Да тун ). Дипломатическую «школу вертикальных и горизонтальных [политических союзов]» создали выходцы из посольского ведомства, способные «вершить дела как должно и руководствоваться предписаниями, а не словопрениями». Эклектико-энциклопедическую «свободную школу» создали выходцы из советников, сочетавшие идеи конфуцианства и моизма, «школы имен» и легизма во имя поддержания порядка в государстве. «Аграрную школу» создали выходцы из ведомства земледелия, ведавшие производством продовольствия и товаров, которые в «Хун фане» отнесены соответственно к первому и второму из восьми важнейших государственных дел (ба чжэн). «Школу малых изъяснений» создали выходцы из низкоразрядных чиновников, которые должны были собирать сведения о настроениях среди народа на основе «уличных пересудов и дорожных слухов».

Оценив последнюю школу (носившую в большей степени фольклорный, нежели философский характер, и продуцировавшую «беллетристику» – сяо шо) как не заслуживающую внимания, авторы этой теории признали десять оставшихся школ «взаимно противоположными, но формирующими друг друга» (сян фань эр сян чэн), т.е. идущими к одной цели разными путями и опирающимися на общий идейный базис – «Шесть канонов» («Лю цзин», см. «Ши сань цзин» ). Из заключения следовало, что разнообразие философских школ представляет собой вынужденное следствие распада общей государственной системы, естественным образом устраняющееся при восстановлении таковой и возвращении философской мысли в объединяющее и стандартизирующее конфуцианское русло.

Несмотря на отказ от рассмотрения «школы малых изъяснений» в качестве философской, в «И вэнь чжи» неявно сохранена десятеричность набора философских школ, поскольку далее в специальный раздел выделена «военная школа» (бин цзя ), которая в соответствии с общей теорией представлена образованными выходцами из военного ведомства. Истоки этой десятичленной классификации прослеживаются в энциклопедических памятниках 3–2 вв. до н.э. «Люй-ши чунь цю» («Весны и осени господина Люя») и «Хуайнань-цзы» («[Трактат] Учителя из Хуайнани»).

Созданная в период формирования централизованной империи Хань, чье наименование стало этнонимом самого китайского народа, называющего себя «ханьцами», теория Лю Синя – Бань Гу в традиционной науке обрела статус классической. В дальнейшем в течение всей истории Китая продолжалась ее разработка, особенный вклад в которую внесли Чжан Сюэчэн (1738–1801) и Чжан Бинлинь (1896–1936).

В китайской философии 20 в. она была решительно раскритикована Ху Ши, но, напротив, поддержана и развита Фэн Юланем , который пришел к выводу, что шесть основных школ создали представители не только разных профессий, но и разных типов личности и образа жизни. Конфуцианство сформировали ученые-интеллектуалы, моизм – рыцари, т.е. странствующие воины и ремесленники, даосизм – отшельники и затворники, «школу имен» – риторы-полемисты, «школу темного и светлого [мирообразующих начал]» – оккультисты и нумерологи, легизм – политики и советники властителей.

Хотя после создания классификации Лю Синя – Бань Гу возникали схемы с еще большим количеством элементов, в частности в официальной истории династии Суй (581–618) «Суй шу» (7 в.) перечислены четырнадцать философских школ, реально значимую роль в историко-философском процессе сыграли шесть из них, выделенные уже в «Ши цзин» и ныне признаваемые таковыми большинством специалистов.

СТЕРЖНЕВАЯ РОЛЬ КОНФУЦИАНСТВА. И в «осевое время» зарождения китайской философии, и в эпоху «соперничества ста школ», и тем более в последующие времена, когда идейный ландшафт утратил столь пышное разнообразие, конфуцианство играло центральную роль в духовной культуре традиционного Китая, поэтому его история является стержневой для всей истории китайской философии или по крайней мере той ее части, которая начинается с эпохи Хань. С возникновения до настоящего времени история конфуцианства в самом общем виде делится на четыре периода; начало каждого из них связано с глобальным социально-культурным кризисом, выход из которого конфуцианские мыслители неизменно находили в теоретическом новаторстве, облекаемом в архаизованные формы.

Первый период: 6–3 вв. до н.э. Изначальное конфуцианство возникло в середине 1-го тысячелетия до н.э., когда Китай был раздираем бесконечными войнами, которые обособившиеся децентрализованные государства вели друг с другом и с нападавшими с разных сторон «варварами». В духовном плане происходило разложение раннечжоуской религиозной идеологии, подрываемой реликтами дочжоуских (иньских) верований, неошаманистскими (протодаосскими) культами и ино-культурными веяниями, доносимыми до Срединных государств их агрессивными соседями. Реакцией на этот духовный кризис стала канонизация Конфуцием идеологических устоев раннечжоуского прошлого, запечатленных прежде всего в тексте «Писаний» («Шу») и «Стихов» («Ши»), а результатом – создание принципиально нового культурного образования – философии.

Второй период: 3 в. до н.э. – 10 в. н.э. Основным стимулом формирования т.н. ханьского конфуцианства стало стремление к восстановлению идейного главенства, утраченного в борьбе с новообразовавшимися философскими школами, прежде всего даосизмом и легизмом. Реакция была, как и раньше, ретроградной по форме и прогрессивной по существу. С помощью древних текстов, в первую очередь «Перемен» («И») и «Величественного образца» («Хун фань»), конфуцианцы этого периода во главе с Дун Чжуншу (2 в. до н.э.) существенно реформировали собственное учение, интегрировав в него проблематику своих теоретических конкурентов: методологическую и онтологическую – даосов и школы инь-ян, политико-правовую – моистов и легистов.

Третий период: 10–20 вв. Возникновение неоконфуцианства было вызвано очередным идейным кризисом, обусловленным противостоянием официализированного конфуцианства с новым конкурентом – буддизмом (см. Божо сюэ , Саньлунь школа , Вэйши школа , Хуаянь школа , Чань школа , Тяньтай школа , Цзинту школа ), а также преобразовавшимся под его влиянием даосизмом. В свою очередь популярность этих учений, особенно в их религиозно-теоретических ипостасях, обусловливалась происходившими в стране социально-политическими катаклизмами. Ответом конфуцианцев на этот вызов стало опять выдвижение оригинальных идей со ссылками на основателей их учения, прежде всего Конфуция и Мэн-цзы .

Четвертый период – последний и незавершенный, начавшийся в 20 в. Появившееся в это время новое конфуцианство явилось реакцией уже на общемировые катастрофы и глобальные информационные процессы, выразившиеся, в частности, в укоренении в Китае чужеродных западных теорий. Для их новаторского переосмысления конфуцианцы вновь обратились к старому арсеналу конфуцианских и неоконфуцианских построений. Последняя, четвертая форма конфуцианства в наибольшей степени отлична от всех остальных, предшествовавших ей, прежде всего потому, что в сферу ее интегративных интенций попал предельно чужеродный, даже в сущности противоположный духовный материал.

Литература:

1. Петров А.А. Очерк философии Китая. М.–Л., 1940;

2. Ян Юнго. История древнекитайской идеологии. М., 1957;

3. Избр. произведения прогрессивных китайских мыслителей нового времени (1840–1897). М., 1960;

4. Го Можо. Философы древнего Китая. М., 1961;

5. Быков Ф.С. Зарождение общественно-политической и философской мысли в Китае. М., 1966;

6. Древнекитайская философия, т. 1–2. М., 1972–73;

7. Буров В.Г. Современная китайская философия, М., 1980;

8. Кобзев А.И. Учение Ван Янмина и классическая китайская философия. М., 1983;

9. Он же. Учение о символах и числах в китайской классической философии. М., 1993;

10. История китайской философии. М., 1989;

11. Васильев Л.C. Проблемы генезиса китайской мысли. М., 1989;

12. Древнекитайская философия. Эпоха Хань. М., 1990;

13. Дюмулен Г. История дзэн-буддизма. Индия и Китай. СПб., 1994;

14. Китайская философия. Энциклопедический словарь. М., 1994;

15. Антология даосской философии. М., 1994;

16. Торчинов Е.А. Даосизм. СПб., 1998;

17. Фэн Юлань. Краткая история китайской философии. СПб., 1998;

18. Рубин В.А. Личность и власть в древнем Китае. М., 1993;

19. Чжунго чжэсюэ ши цзыляо сюаньизи (Избр. материалы по истории китайской философии). Раздел нового времени, т. 1–2. Пекин, 1959;

20. Чжунго чжэсюэ ши цзыляо сюаньцзи (Избр. материалы по истории китайской философии). Раздел двух [эпох] Хань, т. 1–2. Пекин, 1960;

21. Чжунго чжэсюэ ши цзыляо сюаньцзи (Избр. материалы по истории китайской философии). Раздел [эпох] Сун, Юань, Мин, т. 1–2. Пекин, 1962;

22. Чжунго чжэсюэ ши цзыляо сюаньцзи (Избр. материалы по истории китайской философии). Раздел эпохи Цин. Пекин, 1962;

23. Чжан Дайнянь, Чжунго Чжэсюэ даган (Основоположения китайской философии). Пекин, 1982;

24. Чжюсюэ да цыдянь. Чжунго чжэсюэ ши цюань (Большой философский словарь. Том по истории китайской философии). Шанхай, 1985;

25. Гэн Жунцзинь. Чжунго чжэсюэ фаньчоу ши (История категорий китайской философии). Харбин, 1987;

26. Чжунго да байкэ-цюаньшу. Чжэсюэ (Большая китайская энциклопедия. Философия), т. 1–2. Пекин – Шанхай, 1987;

27. Чжунго чжэсюэ ши цзыляо сюаньцзи (Избр. материалы по истории китайской философии). Раздел [эпох] Вэй, Цзинь, Суй, Тан, т. 1–3. Пекин, 1990;

28. Wieger L. Histoire des croyances religieuses et des opinions philosophiques en Chine, depuis l’origine jusqu’à nos jours. Hien-hien, 1922;

29. Zenker Ε. V. Geschichte der chinesischen Philosophie, Bd. 1–2. Reischenberg, 1926–27;

30. Hackmann Η. Chinesische Philosophie. Münch., 1927;

31. Forke A. Geschichte der neueren chinesischen Philosophie. Hamb., 1938;

32. Creel H.G. Chinese Thought: From Confucius to Mao Tse-tung. Chi., 1953;

33. Fung Yu-lan. A History of Chinese Philosophy, v. 1–2. Princeton, 1953;

34. Briere O. Fifty Years of Chinese Philosophy. 1898–1950. L., 1956;

35. Chou Hsiang-kuang. A History of Chinese Buddhism. Allahabad, 1956;

36. Chang C. The Development of Neo-Confucian Thought, v. 1–2. N.Y., 1957–62;

37. Chan Wing-tsit (transl.). A Source Book in Chinese Philosophy. Princeton, 1963 (reprint – L., 1969);

38. Fung Yu-lan. The Spirit of Chinese Philosophy. Boston, 1967;

39. Hall D.L , Ames R.T. Thinking through Confucius. N.Y.,

И другие классические китайские философы не были жёсткими традиционалистами, которые учили, что наше высшее благо исходит от ограничений социальных ролей. Не были они и безмятежными мудрецами, проповедующими гармоничное сосуществование с миром природы. Скорее, они относились к ярким и радикальным мыслителям, которые подрывали условности своего общества. Они стремились сделать мир лучше, расширяя границы сознания и возможностей.

Середина первого тысячелетия до нашей эры была такой же бурной, как и наши дни относительно споров о том, как жить, как сохранить нравственность и как построить лучшее общество. В отличие от западных философов, которые известны нам лучше, китайские мыслители задавались не столь крупными вопросами. Их философию можно назвать высоко прагматичной, основанной на вопросах, которые казались малозначительными, например: «Как проходит ваша повседневная жизнь?» Эти мыслители подчёркивали, что великие перемены случаются лишь тогда, когда мы начинаем с приземлённого и выполнимого . Их учения показывают, что многие наши самые фундаментальные допущения о том, как мы должны жить, на самом деле вводят нас в заблуждения.

Итак, какими же идеями мы дорожим, и какие альтернативы вместо них предложили бы китайские философы?

Прекратите искать себя

Наши мыслители скептически относились к существованию истинного «Я». Особенно к тому, которое вы можете обнаружить, заглянув в себя.

Существует такой популярный постулат: важно заглянуть в себя, чтобы понять и осознать свою истинную сущность. Наши мыслители скептически отнеслись бы к теории о существовании истинного «Я». Они понимали, что мы многогранны и развиваемся по направлению к внешнему миру, а не вовнутрь. Человеческая индивидуальность формируется через взаимодействие с другими людьми, через реакцию на вещи и события, через род занятий. Вы ведь не ведёте себя одним и тем же образом с матерью, коллегой, стоматологом и с близким другом. Каждый из нас – сложное создание, которое постоянно сталкивается с другими сложными существами. Каждая встреча обрисовывает различные стороны. Мы состоим из моделей поведения и эмоциональных привычек, которые сформировались с течением времени. А это значит, что в нас заложены многочисленные возможности того, кем мы можем стать.

Быть неаутентичным

Мы есть не только то, что мы о себе думаем.

Как только мы обнаруживаем свою сущность, мы должны принять себя и быть верными самому себе. Но великий китайский мыслитель Конфуций, который родился в шестом веке до нашей эры, размышлял иначе. Он бы сказал, что проблема с аутентичностью в том, что это не освобождение, как мы полагаем. Как думаете, кто это «истинное Я», которое вы в себе обнаруживаете? Это ваш образ в конкретный момент времени. Если вы останетесь ему верны, позволите этому образу стать вашим ориентиром, то он сдержит и ограничит ваш рост, который наступит, когда вы признаете, что постоянно меняетесь.

Мы преуспеваем, когда признаём свою сложность и учимся с ней работать через самосовершенствование. Рост начинается, например, когда приходит понимание, что вы не забияка только потому, что склонны думать о себе как о человеке вспыльчивом, или застенчивы, потому что считаете себя интровертом. Большинство ярлыков – это модели поведения, которые у нас сформировались и поддаются разрушению. Мы не просто то, что мы о себе думаем . Мы всегда можем становиться лучшей версией самого себя.

Притворяйтесь (совершайте ритуалы)

Когда вы улыбаетесь, словно не сердитесь, или прикусываете язык, чтобы не наброситься, вы притворяетесь – ведёте себя взрослее.

Противоположная сторона нашего почитания аутентичности – это ритуалистические способы поведения, которые называют «притворством». Не лучше ли позволить выступить «настоящему Я»?

Но Конфуций учит, что определённые ритуалы – когда мы ведём себя «как будто» – помогают человеку трансформироваться, поскольку ломают модели поведения, в которые он угодил. Когда вы улыбаетесь, как будто не злитесь, или прикусываете язык, чтобы не наброситься, вы притворяетесь. Эти «как будто» создают крошечный разрыв от реальности, поэтому они так ценны. Мы действуем «как будто» мы другие и наши чувства становятся более зрелыми. Поступая так, мы превращаемся в кого-то более доброго и щедрого, вместо того, чтобы выражать свои истинные, но разрушительные чувства. Мы делаем это снова и снова, такие действия становятся ритуалами, позволяющими поведению брать верх над чувствами, а не наоборот . С течением времени мы изменяемся, становимся лучше.

Увидьте непостоянство мира

Любые окольные пути – случайные разговоры, впечатления, общение – питают жизнь.

Часто рассматривая себя как стабильную личность, человек видит и мир постоянным. Конечно, мы понимаем, что жизнь может меняться, но в то же время склонны исходить из предположения, что в целом мир предсказуем и нужно определить как нам в него вписаться. Если мы считаем себя сильными в математике, то продолжаем следовать этому академическому пути; если мы считаем себя непредсказуемыми, то ищем спутника жизни, который присоединится к нашим приключениям.

Мэн-цзы, представитель конфуцианской традиции, живший в конце 4 века до нашей эры, видел мир фрагментарным и непостоянным. Он бы посоветовал работать с изменениями окольными путями – использовать случайные разговоры, впечатления и общение для расширения жизни. Подход Мэн-цзы означает не строить планы на жизнь, а настраивать траекторию в движении .

Прекратите принимать решения

Когда вы обдумываете большие перемены, легче принять решение, если сначала испытать новые впечатления.

Знаете, что плохого в жизненном плане? Когда вы планируете свою жизнь, то принимаете решения для будущей личности, полагаясь на индивидуальность, которой вы являетесь сегодня .

Принимая важные решения, Мэн-цзы посоветовал бы подойти к ним через мелкие и выполнимые шаги. Когда вы задумались об изменении карьеры, утвердиться в решении или отбросить его будет легче, если сначала получить новый опыт в малом масштабе. Обратите внимание на свою реакцию от полученных впечатлений, именно она поведёт вас в новом направлении.

Будьте слабыми

Замечайте в мире взаимосвязанность вместо разделённости и различности, тогда вы сможете гармонировать с другими.

Статуя Лао-цзы, основателя даосизма, в городском округе Лоян, Китай. Фото: Sipa/Rex/Shutterstock

Ещё одна распространённая гипотеза: побеждает сильнейший. Нам твердят, что нужно быть сильными и уверенными в том, чего хотим. Но Лао-цзы в трактате Дао Дэ Цзин выступает за силу слабости над очевидной силой. Часто люди думают, что это означает необходимость в гармонизации с природой. Некоторые студенты, впервые столкнувшись с учениями Лао-цзы, отправляются на прогулки в лес, чтобы слиться с величием природного мира. Но пассивность это не совсем то, что он подразумевал. Философ говорил, что мы должны замечать, как всё в мире взаимосвязано, а не разделено и различно . Это понимание помогает гармонировать с другими.

Сонастройка позволяет осуществлять разного рода влияние. Не применяя открытую силу, вы видите, как искусно изменить ситуацию, так что люди и не заметят в вас доминанта.

Не заигрывайтесь в свои сильные стороны

Проживите свою жизнь как серию прорывов, потому что это меняет вас с течением времени.

Нас призывают с юных лет раскрыть и отточить свои умения и таланты. Если вы спортивны, то вступаете в футбольную команду; если постоянно зарываетесь в книги, то изучаете литературу. Становясь старше, человек развивает подобные природные наклонности, пока они не становятся частью его личности. Но если увлечься таким образом мышления, можно перестать делать всё остальное.

Наши философы поощрили бы вас не сосредотачиваться на том, что вы о себе думаете, а ломать предубеждения. Если вы считаете себя неуклюжим, займитесь танцами. Если вы не сильны в языках, запишитесь на уроки французского. Цель заключается не в том, чтобы стать в новой сфере лучше всех, а в том, чтобы прожить жизнь как серию прорывов, потому что это то, что изменяет нас со временем.

Философия древнего Китая: Лао Цзы Книга Перемен, труды мыслителей Лао Цзы и Конфуция - без этих трёх вещей философия древнего Китая напоминала бы здание без фундамента - столь велик их вклад в одну из самых глубоких философских систем в мире.

«И-Цзин», то есть «Книга Перемен», - один из самых ранних памятников философии Древнего Китая. В названии этой книги - глубокий смысл, который заключается в принципах изменчивости природы и жизни человека в результате закономерного изменения энергий Инь и Ян во Вселенной. Солнце и Луна и другие небесные тела в процессе своего вращения творят всё многообразие постоянно изменяющегося поднебесного мира. Отсюда и название первого труда философии Древнего Китая - «Книга Перемен».

В истории древнекитайской философской мысли «Книга Перемен» занимает особое место. В течение столетий практически каждый древнекитайский мыслитель пытался комментировать и трактовать содержание «Книги Перемен». Эта комментаторско-исследовательская деятельность, которая затянулась на века, заложила основы философии Древного Китая и стала источником её последующего развития.

Виднейшие представители философии Древнего Китая, которые во многом определили её проблематику и изучаемые вопросы на два тысячелетия вперёд, - это Лао Цзы и Конфуций. Они жили в период 5–6 ст. до н. э. Хотя Древний Китай помнит и других известных мыслителей, наследие именно этих двух человек считается фундаментом философских исканий Поднебесной.

Лао Цзы - «Мудрый старец»

Идеи Лао Цзы (настоящее имя - Ли Эр) изложены в книге «Дао Дэ Цзин», по нашему - «Каноне о Дао и Добродетели». Этот труд, состоящий ровно из 5 тысяч иерглифов, Лао Цзы оставил стражнику на границе Китая, когда в конце жизни отправился на Запад. Значение «Дао Дэ Цзина» трудно переоценить для философии древнего Китая.

Центральное понятие, которое рассматривается в учении Лао Цзы, - это «Дао». Основный смысл иероглифа «дао» в китайском языке - это «путь», «дорога», однако он также может переводиться как «первопричина», «принцип».

«Дао» у Лао Цзы означает естественный путь всех вещей, всеобщий закон развития и изменения мира. «Дао» - нематериальная духовная основа всех явлений и вещей в природе, включая человека.

Вот какими словами Лао Цзы начинает свой Канон о Дао и Добродетели: «Дао не познаешь, только говоря о Нём. И нельзя человеческим именем назвать то начало неба и земли, которое является матерью всего существующего. Лишь освободившийся от мирских страстей способен Его увидеть. А тот, кто эти страсти сохраняет, может только увидеть Его творения».

Лао Цзы затем объясняет происхождение употребляемого им понятия «Дао»: «Существует такая вещь, образованная ещё до появления Неба и Земли. Она, самостоятельна и незыблема, изменяется циклично и не подвержена смерти. Она - матерь всего существующего в Поднебесной. Я не знаю её имени. Назову её Дао».

Философия древнего Китая: иероглиф «Дао» (древнее начертание) состоит из двух частей. Левая часть означает «идти вперёд», а правая - «голова», «первостепенный». То есть, иероглиф «Дао» можно трактовать как «идти по главной дороге» Лао Цзы также говорит: «Дао нематериально. Оно настолько туманное и неопределенное! Но в этой туманности и неопределенности существуют образы. Оно такое туманное и неопределенное, но эта туманность и неопределенность скрывает в себе вещи. Оно настолько глубокое и тёмное, но его глубина и темнота таит в себе мельчайшие частицы. Эти мельчайшие частицы характеризуются наивысшей достоверностью и действительностью».

Говоря о стиле управления государством, древнекитайский мыслитель лучшим правителем считает такого, о котором народ только знает, что этот правитель есть. Чуть хуже правитель, которого люди любят и возвышают. Ещё хуже правитель, внушающий народу страх, и самые плохие - те, которых люди презирают.

Большое значение в философии Лао Цзы отводится идее отказа от «мирских» желаний и страсти. Лао Цзы говорил об этом в «Дао Дэ Цзине» на своём примере: «Все люди предаются праздности, и общество наполнено хаосом. Лишь я один спокоен и не выставляю себя на всеобщее обозрение. Я похож на ребёнка, который и вовсе не родился в этом праздном мире. Все люди охвачены мирскими желаниями. И только я один отказался от всего, что ценно для них. Я к этому всему равнодушен».

Лао Цзы также приводит идеал совершенно мудрого человека, делая акцент на достижении «недеяния» и скромности. «Мудрый человек отдаёт предпочтение недеянию и пребывает в покое. Всё вокруг него происходит, словно само собой. У него нет привязанности к чему-либо в мире. Он не присваивает себе то, что сделано им. Будучи создателем чего-то, он созданным не гордится. И так как он себя не превозносит и не хвалится, не стремится к особому уважению к его персоне - он становится приятным для всех».

В своём учении, оказавшем большое влияние на философию древнего Китая, Лао Цзы призывают людей стремиться к Дао, рассказывая о некоем блаженном состоянии, которого он сам достиг: «Все Совершенные люди стекаются в Великое Дао. И ты последуй этим Путём! … Я, находясь в недеянии, странствую в беспредельном Дао. Это не передаваемо словами! Дао является наитончайшим и блаженнейшим».

Конфуций: бессмертный учитель Поднебесной

Последующее развитие философии древнего Китая связано с Конфуцием, самым популярным китайским мыслителем, учение которого сегодня насчитывает миллионы почитателей как в Китае, так и за рубежом.

Взгляды Конфуция изложены в книге «Беседы и суждения» («Лунь Юй»), которую составили и опубликовали его ученики на основе систематизации его поучений и высказываний. Конфуций создал оригинальное этико-политическое учение, которым руководствовались императоры Китая в качестве официальной доктрины практически в течение всей последующей истории Поднебесной, до завоевания власти коммунистами.

Основные понятия конфуцианства, составляющие фундамент данного учения, - это «жэнь» (гуманность, человеколюбие) и «ли» (почтительность, церемонии). Основной принцип «жэнь» - не делай другим то, чего не желал бы себе. «Ли» охватывает широкий круг правил, которые, по существу, регламентируют все сферы жизни общества - от семьи и до государственных отношений.

Моральные принципы, социальные отношения и проблемы управления государством - такие основные темы в философии Конфуция.

В отношении познания и осознания окружающего мира Конфуций, главным образом, вторит идеям его предшественников, в частности, Лао Цзы, в чём-то ему даже уступая. Немаловажная составляющая природы у Конфуция - это судьба. О судьбе говорится в учении Конфуция: «Всё изначально предопределено судьбой, и тут ничего не убавишь и не прибавишь. Богатство и бедность, вознаграждение и наказание, счастье и беды имеют свой корень, влиять на который не может сила человеческой мудрости».

Анализируя возможности познания и природу человеческого знания, Конфуций говорит, что по своей природе люди похожи друг на друга. Только высшая мудрость и крайняя глупость незыблемы. Люди начинают отличаться друг от друга благодаря воспитанию и по мере обретения разных привычек.

Что касается уровней знания, Конфуций предлагает такую градацию: «Высшее знание - это знание, которое человек имеет при рождении. Ниже - знания, которые приобретаются в процессе изучения. Ещё ниже - знания, полученные в результате преодоления трудностей. Самый же ничтожный тот, кто не хочет извлечь поучительный урок из трудностей».

Философия древнего Китая: Конфуций и Лао Цзы

Сыма Цянь, знаменитый древнекитайский историк, приводит в своих записях описание того, как однажды двое философов встретились друг с другом.

Он пишет, что когда Конфуций находился в Сиу, он захотел наведать Лао Цзы, чтобы послушать его мнение в отношении обрядов («ли»).

Заметь, - сказал Лао Цзы Конфуцию, - что те, кто учил народ, уже умерли, а их кости давно истлели, но слава их, тем не менее, до сих пор не угасла. Если обстоятельства благоприятствуют мудрецу, он разъезжает на колесницах; а если нет - он станет носить на голове груз, держась за его края руками.

Я слышал, - продолжал Лао Цзы, - что опытные купцы скрывают свой товар, словно у них ничего нету. Так же и когда мудрец обладает высокой нравственностью, его внешний вид не выражает этого. Тебе нужно оставить свою гордость и различные страсти; избавься от своей любви к прекрасному, а также наклонности к чувственности, так как они для тебя бесполезны.

Вот, что я тебе говорю, и больше не скажу ничего.

Когда Конфуций попрощался с Лао Цзы и пришёл к своим ученикам, он сказал:

Известно, что птицы умеют летать, рыбы - плавать в воде, а животные - бегать. Я также понимаю, что тенетами можно поймать тех, кто бежит, сетями - плавающих, а силками - летающих. Однако если говорить о драконе, я не знаю, как его поймать. Он носится по облакам и поднимается на небо.

Сегодня я видел Лао Цзы. Может он и есть дракон?..

Из вышеприведённой записи Сыма Цяня можно увидеть разницу в глубине мысли обоих философов. Конфуций считал, что мудрость Лао Цзы и его глубокого учения несоизмерима с его собственной. Но так или иначе оба мыслителя - и Лао Цзы, и Конфуций - своим творчеством заложили мощный фундамент для развития философии Древнего Китая на 2 тысячи лет вперёд.

Установили бы Вы себе на телефон приложение для чтения статей сайта epochtimes?

Китай известен своей живописной природой, величественной архитектурой и уникальной культурой. Но помимо всего этого Поднебесная – это страна с богатым историческим прошлым, которое включает в себя зарождение философии. Согласно исследованиям, эта наука начала свое развитие именно в Китае. Сокровищница восточной мудрости пополнялась на протяжении лет, столетий, веков. И сейчас, используя цитаты великих мудрецов Китая, мы даже не подозреваем об этом. Более того мы ничего не знаем об их авторах, хотя это не только полезная, но и интересная информация.

Главной книгой древнекитайских философов является «Книга перемен» . Её ключевая роль заключается в том, что большинство известных философов обращались к ней, пытались трактовать её по-своему и основывали на ней свои философские размышления.

Самый известный философ Древнего Китая – (604 до н. э. – V век до н. э.)

Именно он является создателем трактата Дао Дэ Цзы. Его считают основателем даосизма – учения, согласно которому Дао – высшая материя, что дает начало всему, что существует. Всеобще признанный факт, «Лао Цзы» — не настоящее имя философа. Его имя при рождении Ли Эр , но в древности имена Ли и Лао были аналогичными. Имя «Лао Цзы» переводится как «Старый мудрец». Существует легенда, что мудрец родился стариком, а его мать была беременна более 80 лет. Разумеется, современные исследователи подвергают критическому сомнению эти сведения. Жизнь Лао Цзы не имела ничего примечательного: работа при дворе императора и философские размышления. Но именно эти размышления и работы сделали его самым известным философом и мудрецом Древнего Китая.

2 .Конфуций

3. Мэн-Цзы

Следующим философом, о котором так же наслышаны многие, кто интересовался культурой Китая, является Мэн-Цзы . Философ, учения которого стали основой для неоконфуцианства. Мудрец утверждал, что человек рождается изначально добрым, а под влиянием его окружения становится таким, каким является в итоге. Свои размышления поместил в книге «Мэнцзы». Так же философ считал, что любой вид деятельности должен быть распределен согласно способностям человека. Например, высокие чины должны занимать интеллектуально одаренные, а люди способные только к физическим занятиям – быть в их подчинении. С точки зрения логики, теория достаточно разумная.

4. Гунсунь Лун

Слышали ли вы когда о Школе имён? Аналогией подобной школы в Греции была Школа софистов. Представителем Школы имен Китая был философ Гунсунь Лун . Именно ему принадлежит цитата «белая лошадь — не лошадь». Звучит как абсурд, не так ли? Благодаря таким заявлениям Гунсунь заслуженно получил прозвище «мастер парадоксов». Его высказывания понятны далеко не всем, даже если присутствует толкование. Возможно, для этого нужно уединиться где-нибудь в долине, с чашечкой китайского чая и подумать, почему же белая лошадь на самом деле не белая.

5. Цзоу Янь

А вот философ, который решился дискутировать о лошади — Цзоу Янь – утверждал, что белая лошадь, на самом деле, белая. Этот мудрец был представителем Инь Ян школы. Однако он занимался не только философией. Сохранились его работы в области географии и истории, которые находят подтверждение даже сейчас. Другими словами, определения и закономерности Цзоу Янь, которые были создании тысячи лет назад, подтверждаются современными учеными. Просто представьте, насколько интеллектуально развит был этот человек, чтобы настолько точно описывать окружающий мир!

6. Сюнь-цзы

Мудрецом-атеистом можно считать Сюнь-цзы . Философ не однократно занимал высокие чины, но, к сожалению, не продержался долго ни на одном из них. С одной должностью пришлось расстаться из-за клеветы, а с другой отправили в отставку. Решив, что успешной карьеры ему не построить, Сюнь-цзы с головой ушел в размышления и создание трактата «Сюгнь-цзы» — первое философское произведение, в котором было не просто изложены, но и систематизированы мысли мудреца. Благодаря этому его цитаты дошли до нас в точной формулировке их создателя. Китайский философ считал, что Дух у человека появляется только тогда, когда он выполнил своё истинное предназначение. А все процессы в мире подвластны законам Природы.

7. Хань Фэй

Своё место среди философов с достаточно странными утверждениями занимает Хань Фэй. Мудрец родился в царском доме и обучался у Сюнь-цзы. Но с рождения имел дефекты речи, что, несомненно, повлияло на отношение других к нему. Возможно, поэтому его размышления значительно отличаются от мыслей его предшественников. Например, согласно его трактату умственные и моральные данные никаким образом не влияют на качества правителя как такового, и подданные обязаны подчиняться любым его приказам. Для него идеальной формой правления был деспотизм. Хотя учитывая его благородное происхождение – это не удивительно. Похоже, Хань Фэй в своих размышлениях представлял себя на месте правителя и государя.

8. Дун Чжуншу

Значимой фигурой в истории развития конфуцианства был Дун Чжуншу . Этотчеловек не только размышлял, но и действовал. Именно благодаря этому философу конфуцианство было представлено как основное учение династии Хань. Именно по его догмам развивалась жизнь в государстве, выбирались правители и принимались решения. Согласно его мировоззрению правитель послан людям от Неба и все его дальнейшие деяния должны быть во благо народа и для поддержания гармонии. Но Небо своеобразно контролирует этот процесс и если что-то идет не так, насылает на государство различные природные катаклизмы (наводнение, засуху и т.д.). Все свои идеи, Дун Чжуншу изложил в произведении «Обильная роса летописи Чуньцю».

9. Ван Чун

Философом и ученым был не только Цзоу Янь, но и Ван Чун , который работал как в области философии, так и в области медицины и астрономии. Ему принадлежит подробное описание природного круговорота воды. А в философских идеях мудрец придерживался даосизма и толковал «Книгу Перемен». Философу неоднократно предлагали должность придворного ученого, но имея свободолюбивый и достаточно независимый характер, Ван Чун каждый раз отказывался, объясняя это неблагополучным состоянием здоровья.

10. Ван Янмин

Китайские мыслители объясняли бесконечный процесс движения их диалектическим взаимодействием. Наполняющие Вселенную, порождающие и сохраняющие жизнь эти первичные субстанции или силы обусловливают сущность Пяти Элементов : Металла, Дерева, Воды, Огня и Почвы.

Отличия от западной философии

• цельное (холическое) восприятие вместо аналитического ;
• периодичность процессов вместо их статичности, линейности.

История развития

Предыстория китайской философии (до VI века до н. э.)

В древней китайской философии (до VII века до н. э.) господствующим было религиозно-мифологическое мировоззрение. Одной из отличительных черт китайских мифов был зооморфный характер действующих в них богов и духов: многие из них имели явное сходство с животными, птицами или рыбами, были полуживотными – полулюдьми. Древние китайцы полагали, что всё в мире зависит от предопределения неба и что «воля неба» постигается через гадания, а также предзнаменования.

Важнейшим элементом древнекитайской религии был культ предков, который строился на признании влияния духов умерших на жизнь и судьбы потомков.

В VII-VI вв. до н.э. некоторые философы Древнего Китая стремились объяснять мир уже исходя из непосредственного созерцания природы. Судя по книге Ши-цзин , в этот период в китайской философии господствует культ Неба, который не только объясняет движение звёзд закономерностями естественных процессов, но и связывает их с судьбами государств и отдельных людей, а также с заповедями морали.

Древняя китайская философия (VI-II вв. до н. э.)

Глубокие политические потрясения в VII-III вв. до н. э. – распад древнего единого государства и укрепление отдельных царств, острая борьба между крупными царствами – нашли своё отражение в бурной идеологической борьбе различных философско-политических и этических школ. Период Чжаньго в истории Древнего Китая часто называют «золотым веком китайской философии». Именно в этот период зарождаются понятия и категории, которые затем станут традиционными для всей последующей китайской философии, вплоть до новейшего времени.

В этот период свободно и творчески существовало шесть основных философских школ:

• даосизм : Вселенная является источником гармонии, поэтому всё в мире, от растения до человека, прекрасно в своём естественном состоянии. Лучший правитель - который оставляет людей в покое. Представители: Лао-цзы , Чжуан-цзы , Ян Чжу;
• конфуцианство : правитель и его чиновники должны управлять страной по принципам справедливости, честности и любви. Представители: Конфуций , Мэн-цзы , Сюнь-цзы ;
• моизм . Представители: Мо Ди;
• школа законников («фа-цзя», по-европейски – легизм). Представители: Шан Ян , Хань Фэйцзы;
• школа имён («мин-цзя»). Представители: Дэн Си , Хуэй Ши , Гунсунь Лун ;
• школа «инь-ян» (натурфилософы). Представители:Цзы-вэй,Цзоу Янь ;

В большинстве школ преобладала практическая философия, связанная с проблемами житейской мудрости, нравственности, управления. Теоретическая база была наиболее развита в даосизме; в остальных же школах мировозренческие основания были или слабы, или заимствованы из других школ.

Завершение классического периода древней китайской философии, занимающего важное место в её развитии (конец III века до н. э.), ознаменовалось преследованиями философов и сожжением манускриптов.

Средневековый период китайской философии (II в. до н. э. - X в. н. э.)

Для этого периода характерна полемика между конфуцианством , легизмом и даосизмом . В конце концов конфуцианство в этой полемике одерживает верх как государственная религия и этика. В I веке н. э. в Китай проник буддизм . Выдающиеся мыслители ханьского времени: философ и государственный деятель Дун Чжуншу (2 век до н.э.), получивший в средние века известность как «Конфуций эпохи Хань», император династии Хань У-ди (II век до н. э., конфуцианец), философ-конфуцианец, литератор и филолог Ян Сюн (53 г. до н.э.- 18 н.э.), автор написанного в подражание «Книги перемен» сочинения «Тай сюань цзин» («Канон великого сокровенного»). К ханьскому времени относятся и такие выдающиеся мыслители как Ван Чун (27-ок.97 г.н.э.) и Чжан Хэн (78-139). Чжан Хэн внес выдающийся вклад в развитие древнекитайской астрономии, механики, сейсмологии и географии.Крупным мыслителем этой эпохи был также историк Сыма Цянь (145-86 гг. до н.э.), автор первой всеобщей истории Китая, начинавшейся с глубокой древности и заканчивающейся концом второго века до н.э.

Новое время китайской философии (с 1000 г. н. э.)

Оно характеризуется догматизацией конфуцианства, которое вместе с его основателем возвышается до религиозного почитания (1055 - дарование роду Конфуция более высокого дворянского звания, 1503 - причисление Конфуция к лику святых, сооружение ему храмов, в которых, однако, не было изображений святых). С другой стороны, имеет место гонение на даосистов (формальное запрещение даосизма - - 1183). Христианство , проникнув к тому времени в Китай, смогло оказать влияние на китайскую философию.

Ссылки

Литература

• Иванов А.И. Материалы по китайской философии. СПб., 1912.
• Петров А.А. Очерк философии Китая. – В кн.: Китай. М. – Л., 1940
• Петров А.А. Ван Чун - древнекитайский материалист и просветитель. М., 1954.-104 с.
• Ян Юн-го. История древнекитайской идеологии. М., 1957
• Избранные произведения прогрессивных китайских мыслителей нового времени (1840–1897). М., 1960
• Го Мо-жо. Философы древнего Китая. М., 1961
• Быков Ф.С. Зарождение общественно-политической и философской мысли в Китае. М., 1966.
• Древнекитайская философия, тт. 1–2. М., 1972–1973
• Буров В.Г. Современная китайская философия. М., 1980
• Кобзев А.И. Учение Ван Янмина и классическая китайская философия. М., 1983
• Ян Хиншун Материалистическая мысль в древнем Китае. М., 1984.-181 с.
• История китайской философии. М., 1989
• Васильев Л.С. Проблемы генезиса китайской мысли. М., 1989
• Лукьянов А.Е. Становление философии на Востоке (Древний Китай и Индия). М., 1989. -188 с.
• Древнекитайская философия. Эпоха Хань. М., 1990
• Лукьянов А.Е. Дао «Книги перемен» М., 1993. – 240 с.
• Кобзев А.И. Учение о символах и числах в китайской классической философии. М., 1994
• Дюмулен Г. История дзэн-буддизма. Индия и Китай. СПб, 1994
• Китайская философия. Энциклопедический словарь. М., 1994 – 573 с. ISBN 5-244-00757-2
• Антология даосской философии. М., 1994
• Ломанов А.В. Современное конфуцианство:философия Фэн Юланя. М., 1996.-248 с.
• Абрамов В.А., Абрамова Н.А. История философии Китая (истоки,основные этапы развития,современность). Курс лекций. Ч.1 и 2. Чита,1997.-205 с.
• Степанянц М.Т. Восточная философия: Вводный курс. Избранные тексты. М., 1997.-503 с.
• Великие мыслители Востока. М., 1998
• История восточной философии. Учебное пособие. М., 1998.- 122 с.
• Торчинов Е.А. Даосизм. СПб, 1998
• Фэн Ю-лань. Краткая история китайской философии. СПб: Евразия, 1998.
• Рубин В.А. Личность и власть в древнем Китае: Собрание трудов. М., 1999.- 384 с. ISBN 5-02-017868-3
• Кобзев A. Категория «философия» и генезис философии в Китае // Универсалии восточных культур - М.: Восточная литература, 2001. С. 200-219.
• Кобзев А.И. Философия китайского неоконфуцианства. М., 2002. – 606 с. ISBN - 5-02-018063-7
• Гране М. Китайская мысль. М., 2004.- 526 с. ISBN 5-250-01862-9
• Еремеев В.Е. Символы и числа «Книги перемен».2-е изд., испр. и доп. М., 2005.- 600 с., ил. ISBN 5-86218-383-3
• Спирин В.С. Построение древнекитайских текстов. СПб., 2006.- 276 с. ISBN 5-85803-323-7

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Древнекитайская философия" в других словарях:

ДРЕВНЕКИТАЙСКАЯ ФИЛОСОФИЯ см. Китайская философия. Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль. Под редакцией В. С. Стёпина. 2001 … Философская энциклопедия

Скульптура «Мыслитель» (фр. Le Penseur) Огюста Родена, которая часто используется в качестве символа философии … Википедия

- (кит. 中国哲学) является частью восто … Википедия

Сложившийся в глубокой древности слой мировой культуры. Возникнув в I тыс. до н.э., К.ф. стала неотъемлемой частью духовных цивилизаций не только Китая, но и большинства стран Востока и Юго Восточной Азии. Кит. традиция выделяет шесть основных… … Философская энциклопедия

Возникла примерно в то же время, что и древнегреческая и древнеиндийская философия, в середине I тысячелетия до н.э. Отдельные философские идеи и темы, а также многие термины, образовавшие потом основной состав лексикона традиционной китайской… … Энциклопедия Кольера

- «Мыслитель», Огюст Роден Философия (др. греч. φιλοσοφία «любовь к мудрости», «любомудрие», от φιλέω люблю и σοφία мудрость) наиболее общая теория … Википедия

древняя философия (какая) - ▲ философское направление (какое) древний древнегреческая философия: ионийская философия. милетская школа. перипатетики. пифогореизм. платонизм. неоплатонизм. пирронизм. эпикуреизм. киники. киренаики. элеаты. доксографы. древнекитайская… … Идеографический словарь русского языка